Никогда еще день не казался таким долгим. После того как Ашер погрузился в дневной сон, и это еще мягко сказано, я просидела с ним рядом какое-то время. Он не двигался, не дышал, и вообще мало походил на живого. По всем приметам он напоминал покойника, а я сама себе казалась чем-то сродни плакальщицы, вот только слез не было.
Я уселась в ногах кровати и разглядывала его, не боясь того, что он может проснуться и застать меня за этим. Очень трудно описать чувства, которые я при этом испытывала.
Нравился ли он мне? Бесспорно, да. В то же время, я не могла забыть того, что он принадлежит кому-то другому. Был кто-то, рядом с кем он чувствовал себя счастливым, а это очевидно было именно так. Хотя картина, увиденная мной мелькнула достаточно быстро, я могла разглядеть выражение их лиц, по крайней мере, лица Аниты и Ашера видела достаточного отчетливо. Это только подтверждало, что он вполне мог обходиться без моей нежности, и все же… Все же он не отказался от отношений со мной, когда я позволила это. Никогда не могла понять мужчин, что заставляет их быть в вечном поиске все новых и новых отношений? Может, такими создала их природа? А может, при создании этого вида был допущен некий брак, и это сказалось на их отношении к противоположному полу. Конечно, и среди них встречались однолюбы, но это скорее исключение, чем правило.
И вот теперь и я сидела в раздумье, что же делать с тем, что вступила в отношения, в которых не мне будет отведена главная роль. Кое-что я успела узнать об отношениях хозяин- слуга, странное сочетание, никогда бы не подумала, что Анита Блейк позволит кому-то называться ее хозяином. Сирена успела рассказать мне о вампирских традициях, и хотя многое осталось за кадром, но основное я поняла. Главное во всем этом было то, что слуга призван укрепить мощь своего хозяина. Это я поняла, когда узнала немного больше о Жан-Клоде и Аните. Сирена объяснила, что Анита является сильным некромантом, и ко всему тому каким-то образом несет в себе черты ликантропа, не являясь им по существу. Вот это то меня и удивило больше всего.
Что же касается меня самой, то кроме моей невосприимчивости к вирусу, и непонятному влиянию на оборотней, и то весьма ограниченному, не имела никаких особых талантов. Ради чего Ашер так упорно старается удержать меня рядом, отгородить от других особей мужского пола. Я не склонна считать это ревностью, хотя чего прикидываться, мне было бы приятно знать, что это чувство присутствует в его отношении ко мне. Но все это нисколько не облегчало того факта, что у него есть любовница или любовник.
Я еще раз посмотрела на застывшее в полумраке спальни бледное лицо в ореоле золотых локонов, разметавшихся по подушке. Несмотря на то, что он выглядел мертвым, он все равно был красив, очень красивый и мертвый. От такого парадокса вполне могла и крыша поехать.
И еще кое-что я чувствовала. Я очень устала, я провела на ногах почти 24 часа, и вот теперь глаза начали закрываться, тело наливалось усталостью почти по самую макушку, и в висках стучало, как будто кто-то был по ним маленькими молоточками.
В комнате лечь было негде. Ложиться рядом с мертвым было как-то уж очень извращенно, хотя, если вспомнить, я была с ним в еще более тесном контакте. Пока я раздумывала, в двери поскреблись. Я сползла с постели и поплелась к дверям.
Эрик ждал меня там. Он уже натянул на себя спортивный костюм, но ноги были босыми.
- Ну и какие дела? –
- Ашер останется здесь пока солнце не сядет. Так что дневную репетицию я пропущу, не может же он остаться один. –
- Ты будешь охранять его? –
- Не охранять, а оберегать, так скажем. Он остался здесь до самого рассвета, надеясь поговорить со мной, что ж придется провести этот день рядом с ним, что бы никто не сказал, что я не могу быть благодарной. –
- И что ты собираешься теперь делать? – Эрик скрестил руки на груди и смотрел на меня вопросительно.
- Спать я буду, хоть пару часов, а то ноги меня не держат. –
- Иди в мою комнату, я все равно собираюсь уходить. –
Я взглянула на него удивленно.
- Так рано? И куда? –
- У нас подошли к концу запасы продуктов, поеду сделаю покупки, а ты пока поспи, а то на тебе лица нет от усталости. – Эрик развернулся, и пошлепал голыми ногами по полу.