Я в отчаянии саданула кулаком по земле. Кожа сразу же натянулась, и по ней пошла рябь, как по поверхности реки, в которую кто-то бросил камень. Неприятное зрелище. Даже для меня. Надо вернуть себе человеческую форму, пока никто не заметил, но сил уже не осталось — ни душевных, ни физических. Да и зачем что-либо делать? Я и так уже обречена. Впрочем, не я одна. Этот павший уже не один мир разрушил, для него еще одна планета ничего не значит. Свет! За что?! Почему из восьми вариантов мне достался этот?! Он же не рождался бездна знает сколько времени!
Я устало прикрыла глаза, вот только в сознании помимо моей воли продолжали мелькать кадры архивных хроник. Как можно казнить невиновных? Зачем? И почему ему подчинялись? Ведь все наши, которым не посчастливилось оказаться в услужении у Кукловода, со стыдом смотрят в прошлое, но не признают ошибок. Умом-то они понимают, что их как-то обманули, но в душе чувствуют — те миры действительно заслуживали кары.
Свет! Неужели, и я тоже стану одной из них? Не хочу. Но кто меня спросит? Я даже не могу его убить — он уже сейчас сильнее многих инициированных павших. Остается только смириться и принять свою судьбу. Ну почему я?
Держись, милая, тебе еще предстоит встретиться с хозяином и обуздать его силу. Брр-рр… Измененный, способный играть временем и пространством, как ему вздумается, — это страшно. Очень страшно…
Стоп. Я уже думаю о нем, как о Безумном Кукловоде, но мальчик же им не стал пока. Конечно, тут ключевое слово: "пока", но если отвлечь его, дать цель, то он, может быть, уйдет с пути саморазрушения, а мир хоть и пострадает, но останется стоять.
Значит, пора малышу узнать правду. Не всю, конечно, и немного отредактированную версию, но, думаю, этого хватит, чтобы завалить его проблемами лет на пять. А там быть может еще что-нибудь в голову придет.
Я моментально успокоилась, словно во мне что-то переключили. Решение принято. И думать дальше — только тратить лишнее время и нервы.
Теперь можно и отдохнуть немного. А так же подготовится к разговору с хозяином — морально.
Он стоял у могилы родителей и тупо смотрел поверх надгробий, все еще не до конца осознавая, что теперь остался один. Будь я человеком, мне наверно стало бы его жаль…
Но человеком я не была. Старое оправдание пришлось как нельзя кстати, потому что при виде этого мальчика что-то болезнено шевельнулось в груди. Но я решительно подавила в себе искры несвойственного мне сочувствуия и сделала шаг вперед.
— Мой принц! — я радостно окликнула его, приняв вид симпатичной, но недалекой эльфийки. Мальчик подскочил от резкого окрика и обернулся. Красив все-таки, паршивец. Но это к делу не относится.
— Ой, простите, — я мгновенно сделала смущенное лицо, — просто вы напомнили мне одного знакомого… Вы действительно очень похожи, даже аура почти идентична… — я продолжала быстро говорить, надеясь, что горе и удивление не дадут ему возможности меня узнать.
— Идентична, говоришь? — он нахмурился, решая что-то про себя, но потом все же спросил: — А на кого я похож, по-твоему?
Он выбрал верный тон подсознательно, словно знал, что ни один эльф не является ему ровней.
— На мага-князя Элесана, брата Пресветлого Владыки, — ответила я, изображая донельзя смущенную дурочку.
Он поверил. Сразу. Слишком много времени он провел в библиотеке, чтобы не понять, почему у него проявился столь необычный дар. Да и внешность у него, мягко говоря, не слишком человеческая.
Юноша задумался, сразу забыв обо всем, кроме гложущей его проблемы.
Отлично. Теперь по-тихому уходим…
— Меч, — едва слышно пробормотал он, но я услышала — и его спокойный приятный голос заставил меня в ужасе подскочить и обернуться. Павший внимательно, чуть задумчиво смотрел на меня.
— Что вы сказали? — осторожно спросила я, надеясь, что он просто решает, как убить неожиданно объявившегося родителя-эльфа.
— Рядом с тобой веет болью, давней, даже древней. Ты рождена с ней — она же дала тебе имя. Но у тебя есть и второе, я прав? Имя, которое несет смерть и кару. Прежде всего, для тебя самой.
Я внутренне похолодела. Он не мог этого знать! Не должен был! Ему только семнадцать — до инициации еще уйма времени! Раньше двадцати двух никто и никогда не признавал слугу! Я же проверяла!
— Верни, пожалуйста, свой облик, — спокойно попросил он, видимо, для себя уже все решив. Но нас же не просят — приказывают!
Впрочем, я в любом случае обязана подчиниться. На мгновение все мои молекулы рассыпались, чтоб вновь сложиться, но уже иначе. Белая коса привычно легла на плечо, в серых глазах вспыхнули серебристые искры Пустоты. Гибкое стройное тело оказалось заковано в черную кожаную броню. У бедра висят пустые потертые ножны. Вся я какая есть. От кончиков волос до мысков пыльных ботинок. Но хозяина метаморфоза не удивила.
— Здравствуй, Эми. Вот мы и встретились.
Он в точности повторил слова, произнесенные мною семнадцать лет назад в ночь его рождения… Свет, он действительно понял, как меня нарекла Пустота! Но тогда почему не завершил обряд подчинением? Ему же известно мое Истинное имя! Впрочем, кто знает, какие мысли живут в голове Безумного Кукловода?..
— Хозяин, я… — я замялась, не зная, что сказать этому существу. Он раскусил меня сразу же, в то время как мне понадобилось семнадцать лет, чтобы понять одну простую вещь: я не знаю, с кем меня свела судьба.
— У меня есть имя, меч, — жестко расставил он все по местам. Да я всего лишь оружие, но зачем это подчеркивать? Впрочем, какое ему дело до чувств меча, преданно замершего в его ладони?
— Мне не известно имя господина, — спокойно сообщила я. Самое забавное, что это действительно было правдой — за семнадцать лет я так и не поинтересовалась, как нарекли моего хозяина. Павший тоже оценил шутку судьбы, едва слышно хмыкнув.
Меня не покидало чувство иррациональности всего происходящего. Разве так себя ведут мальчишки, впервые увидевшие живой меч? Очень сомневаюсь, но этот павший смотрел на меня именно так, как смотрит хозяин на свою вещь, нисколько не сомневаясь в том, что она принадлежит ему.
— Хэл, — мрачно улыбнувшись, представился он.
— Как? — я с трудом выдавила из себя этот вопрос.
— Хэл. Или теперь даже Судии меня называют лишь Безумным Кукловодом? Плохая же у вас память, оказывается.
С каждым его словом я умирала. Передо мной стоял не мальчик, а павший, точно знающий кто он и — кто я. Он просто решил поиграть со мной в кошки-мышки, прекрасно понимая, что пока он не завершит обряд подчинения, я обязана вечно находиться рядом и ждать, ждать, ждать…
— Как я уяснил, сейчас ты мягко намекала, что мне необходимо удавить одного эльфа? Я не против, — слова павшего заставили меня растеряться. Как-то мало они вязались с его образом Проблемы Номер Один. Но словно желая меня запутать еще сильнее, он жестко улыбнулся:- Мне даже начинает нравиться эта игра.
Он действительно безумен. Свет! И этому я должна служить?
— Только не обижай малыша — он еще слишком наивен. А до полного слияния сознаний еще уйма времени, но мы же не будем плакать от этого, верно? Лучше развлечемся на досуге.
У меня сразу отлегло от сердца. Одно дело быть привязанной к павшему, точно знающему кто ты и за что тебя ненавидеть, и совсем другое стихийно пробуждающаяся память. Кажется, все не так плохо как было пять секунд назад.
— Кстати, малыша действительно зовут Хэлом, — как-то отстраненно отметил он и растворился в темной глубине синих глаз.
Я все еще стояла, глядя перед собой, когда мальчик подошел ближе и смущенно коснулся моего плеча.