Четверо друзей встретились, что было весьма предсказуемо, в винном погребе несколько часов спустя. Из любопытства и желания побезобразничать они все-таки попробовали немного вина из личных запасов Теодора, но исключительно для общего развития — по паре глотков, не больше. Просто напиться было бы неинтересно.
Винный погреб оказался лучшим местом для встреч тех, кто сбежал из гостевых покоев в королевском дворце. Сводчатый потолок, такой низкий, что даже Хьюго мог бы дотянуться до него рукой, весь пересекали темные деревянные балки. В них были ввинчены крюки, на которых висели плетеные сетки. Вдоль стен стояли шкафы для бутылок, а в глубине погреба до самого потолка сложены пирамиды винных бочек из благородного темного дерева. На каждой была прибита табличка с пояснением, напиток из какой страны, какого года и за какую цену хранится внутри.
На момент встречи Мигель был растрепан, слегка запылен и доволен, Хьюго по обыкновению хихикал и широко улыбался, Эверард пересекся со старым другом и немного потерял ворчливого раздражения, а Юджин выглядел скорее любопытствующим, чем подавленным, как обычно. Энтузиазм возвращался к квартету, и на этот раз в удвоенном размере.
А в цитадели тем временем кипела бурная деятельность. Предстояло нечто важное, очень важное. Коронация.
Вор рассказал, как визгливый герольд с неприятным взглядом рассказывал придворным дамам в одной из открытых галерей, вдоль стен украшенных мраморными колоннами, что во время готовящегося торжества намечается еще одна приятная Его Величеству мелочь — четыре путника, гостящие во дворце, будут награждены титулами баронетов и небольшими королевскими дарами в знак благодарности за помощь принцу в каком-то тайном деле, а также им будет предложено место при дворе на постоянной основе. Нужно будет выделить на это время после возложения короны, но до того, как слово будет передано знатным лордам и заиграет музыка, то есть нужно попросить музыкантов сделать паузу побольше и не начинать играть, пока титулы не будут переданы и так далее и тому подобное. Прятаться за колоннами было хорошо, прохладный камень приятно охлаждал в жару, но у герольда был неприятный взгляд. Слушать человека с неприятным взглядом, даже если он говорит не с вами, занятие не из самых лучших, и потому Хьюго потихоньку улизнул с галереи и отправился дальше бродить по дворцу.
При упоминании титула баронета Мигель как-то особенно презрительно скривился, а Эв понимающе покачал головой.
Торжество было назначено через один день, на полдень. Ради такого случая с площадей даже убрали виселицы, но Юджин видел на заднем дворе что-то подозрительно напоминающее разобранную плаху. На скорую руку разобранную, чтобы потом собирать было не долго. О судьбе наместника, кстати, пока ничего не было известно. Кто-то говорил, что его заколдовали маги, кто-то — что упекли в крепость на границе Обитаемых Земель, кто-то верил, что его подарили правящему дому Железной империи, а кто-то не говорил ничего. Все заслуживающие доверия источники молчали, да друзей и не слишком волновала судьба властолюбивого интригана Теодора. Разве что закрадывался соблазн вершить над ним самосуд, но увесистый мешок с гонораром за работу, так удачно прихваченный Хьюго с собой, вполне сгодился как плата за причиненные неудобства и обман, а особой мстительностью никто из друзей не отличался.
— Выходит, до коронации нас из замка не выпустят, — вздохнул вор.
— Да и после тоже. Ты же сам сказал, что нас награждают титулами и приглашают остаться при дворе, — в голосе Мигеля явственно слышалась несвойственная ему желчность, — что-то вроде золотой клетки.
— Они знают, что мы торопимся, и хотят нас задержать. Желательно — навсегда, — вставил маг.
Файтер покивал и задумался, раскинувшись на прохладном полу.
— Эв, а ты что скажешь?
Клирик откинул с лица капюшон и тоже присел на пол, облокотившись спиной на одну из бочек. По плечам Эверарда рассыпались локоны золотых волос. Хьюго смотрел на них, как завороженный — все никак не мог привыкнуть, что ворчливый и хмурый товарищ на самом деле обладатель таких нарядно-милых волос. Философским камнем, говорит, по голове получил?..
— Я разговаривал с одним знакомым, — медленно начал он, — и тот сказал, что Совету приказано отказать нам в просьбах, если таковые будут. Из храма пока никаких вестей.
— Выходит, нам не будут помогать? Все придется делать самим?
— Да, бесполезное ты существо.
— Мы и так потеряли много времени в этой ловушке, — добавил наемник, — и уже не можем ждать указаний свыше. Придется как-то разбираться самим. Эв?
Монах поморщился.
— Я не Эв и не бесконечный источник знаний. И почему, собственно, не можем? За время нашего отсутствия ничего не случилось.
— А ведь верно! — вор откинул непослушные волосы со лба и попытался заправить отросшую прядь за ухо. — Если бы демоны продолжали нападать на людей после нашего ухода, то все Обитаемые Земли давно уже были бы пустынны! Так почему никто ничего про них и не слышал?
Юджин потушил огонек, который зажег на кончике вытянутого пальца, и, кажется, вдруг серьезно заинтересовался разговором.
— Выходит, они закинули нас в ловушку и больше не появились. Странные какие-то. Зачем тогда было все это?
Файтер пожал плечами.
— Раз за три недели, что нас не было, твари не давали о себе знать, то вряд ли сделают это и в будущем, — Мигель сел и заулыбался. — Наши предположения не оправдались, мир вне опасности, можно брать законный отгул! — провозгласил он. — Ура!
Хьюго и Юджин подхватили его клич и трижды прокричали «ура» вполголоса, пока не наткнулись на скептический колкий взгляд. Эверард сложил руки на груди и посмотрел на друзей, как на детей малых — непослушных и капризных.
— Какой вам отгул, а? Во-первых, вас никто и не отпустит просто так. А во-вторых… нет, достаточно и во-первых.
Вор закатил глаза, мол, ууу, зануда! А наемник подался вперед и неожиданно вдохновенно произнес:
— Мы слиняем прямо с коронации.
Клирик застонал и схватился за голову.
*
— Да ладно, не убивайся так! — Мигель похлопал друга по плечу и голосом постарался изобразить деревенского дурня. Получилось так себе: все равно проскальзывали язвительно-нахальные нотки, свойственные натуре наемника.
— Я не убиваюсь, — дернул плечом клирик достаточно убедительно, но файтер знал, что если бы монах захотел, то мог бы скинуть его руку, — просто идея у тебя провальная.
— Это не идея провальная, это ты мрачный скучный тип, — вставил свои два медяка Хьюго.
Юджин вдруг буквально кожей ощутил, какое из себя негодование. Тускло-золотое. И маг во избежание какие-нибудь неприятных последствий рискнул влезть в разговор со своим примирительным:
— Ну тише, тише, только не ссорьтесь. Нас и так все кому не лень убить хотят, не надо хотя бы между собой…
Мигель перестал прикидываться дурачком и кивнул.
— Юдж дело говорит, — согласился он, а за ним и вор с монахом. Команде действительно стоило держаться вместе.
*
В свои покои друзья вернулись с таким видом, словно стражу у дверей ставили не для них: чинно и не спеша, как хозяева или почетные гости. У натерпевшегося за это время дворецкого здорово отлегло от сердца — бедный, он был готов к самому худшему. Но охрану все равно приказал удвоить. На всякий случай.
Во дворце шли последние приготовления к коронации. Завтра все случится, и королевская династия, которая, казалось, погибла безвозвратно, снова вернет себе свой законный трон. Многие гости уже прибыли, и те, кого не приглашали жить в Цитадели, останавливались в роскошных гостиницах или у многочисленных родственников. Из окон дворца было видно, как оживился к празднику город — похорошевший, посветлевший, на время такой мирный, обманчиво-безопасный и весь сплошь утопающий в цветах. Среди однообразных черепичных полей крыш и лабиринтов вымощенных камнями улиц, разбавленных проплешинами площадей, возвышались шпили храмов и колдовская башня. Над столицей, как и в тот день, кружили белые голуби.