— Фелиция ист Иссони, по вашему приглашению прибыла. — Вот так, по-военному четко и напомнила, что они меня сами пригласили, так, на всякий случай.
— Хорошо леди Иссони, — на меня кажется не сердятся. — Пожалуйста, расскажите нам, какие заклинания вы использовали для двери и свечей? — Или все-таки сердятся…
— На двери я написала "Откройся", а со свечами, просто захотела. — Один из мужчин поднялся, длинная темно-синяя мантия, с серебряной вышивкой по низу подола и рукавам, ему очень шла. Ростом он был высок, каштановые волосы падали прямой волной на плечи, хищное строгое лицо излучало уверенность. Он обошел стол и направился к двери. Посмотрел, зачем-то поскреб ногтем надпись, что-то прошептал, голубое сияние сорвалось с кончиков пальцев и впиталось в древесину… надпись осталась. Ну-ну, зря стараешься. Теперь уже встали и остальные члены комиссии. Один в красной мантии, тощий и длинный, волосы рыжие, коротким ежиком, торчащие надо лбом. Второй в синем, небольшого роста, но широкоплеч, светлые волосы стянуты на затылке в хвост. Синий взял в руки свечу и подошел к многострадальной двери. Рассматривали надпись долго, попеременно тыкали пальцами и что-то бормотали. С из рук, то и дело срывались разноцветные огоньки и впивались в дверь. Надпись держалась.