— Эми, я смогу задержать их всего на пару секунд! — крикнула колдунья с другого конца камеры. — Так ты готова присоединиться к нам или нет?
Другого выбора не было. И я знала это.
— Готова! — крикнула я.
Момби протянула мне руку. Через всю комнату я кинулась к ней и крепко вцепилась в ее ладонь.
С первым же прикосновением к колдунье обрывки ее фиолетовых лохмотьев взвились в воздух, кружа вокруг и обвивая нас на манер кокона. А все вокруг постепенно растворялось: и Железный Дровосек со своей командой, и сама камера… Я тоже превратилась в дым.
— Добро пожаловать в Революционный Орден Злых, Эми, — просипела Момби, когда мы исчезли.
13
Когда мы очутились во тьме, полнейшей тьме, в которой не видно было даже собственных рук, Момби отпустила меня. И пусть я ничего не видела, зато чувствовала холод ножа, зажатого в ладони. Тьма окутывала нас — густая и кромешная, с такой я никогда раньше не сталкивалась.
— Где… — начала было я, но оборвала вопрос на полуслове, ощущая, как разум заполняет головокружительное ощущение паники, нарастающее с каждой секундой. Во что я вляпалась?
Я задыхалась, хватая воздух все чаще и чаще, и тут всего в паре сантиметров от моего лица вдруг загорелась искорка. Сосредоточившись на ней, я разглядела крошечного светящегося паучка, карабкающегося по тонкой паутинке. По неровной спирали он поднимался все выше и выше, и вот в темноте медленно проступили очертания Момби. Я опустила взгляд и обнаружила, что и сама теперь свечусь. Но свет излучали лишь наши тела — все вокруг пропадало в кромешной тьме.
— Где… где мы? — спросила я ведьму. Слова застревали в горле. Во что же я все-таки влипла?
— Ты узнаешь, дорогая моя девочка, когда придет время, — ответила она, пошевелив бровями. — Разговор нам предстоит долгий, а мне сейчас надо хорошенько вздремнуть. Эти телепортации все соки выжимают из таких не самых юных девочек, как я. Думаю, ты согласишься.
Только после ее слов я поняла, что и сама совершенно без сил. Ноги дрожали, тело ныло, а в руках пульсировала боль. Казалось, я готова проспать целую вечность. А потом в памяти вдруг всплыли все недавние события, и от нахлынувших воспоминаний колени подкосились сами собой. Побег. Драка. Мерзкое, болезненное ощущение податливой плоти под лезвием ножа, пронзившим глаз противника, и кровавый гейзер, хлынувший из раны.
Нет, я не могла такого совершить. Все происшедшее больше походило на кадры из какого-то сериала, а не на реальные события. Я бы такого никогда не сотворила. Не смогла бы. Та девушка, что боролась с Мечерукой не на жизнь, а на смерть, точно знала, что делает. Ну а я ни разу в жизни никому не причинила боль. По крайней мере, физическую.
Нож приятно оттягивал руку, словно был частью меня. И тут до меня дошло.
— Это все нож, да? — спросила я у Момби. — Магия. Она делала все за меня.
— Что за вздор, — отмахнулась старуха. — Нож, конечно, заколдованный. Он нашептал тебе пару хороших советов: как двигаться, куда отклоняться, научил нескольким трюкам. Но нельзя делать что-то без согласия. Нож не поможет, если у тебя нет необходимых задатков. — Ее губы растянулись в широкой ухмылке, обнажая ряд кривых прогнивших зубов. — К счастью, у тебя они есть, — закончила Момби.
Из ее уст это прозвучало как комплимент, и в ответ в душе у меня взметнулась волна противоестественной гордости, которую я всячески попыталась подавить. Вряд ли стоит гордиться тем, что у меня есть задатки, позволяющие выколоть кому-нибудь глаз. Но я тут же поправила себя: нет, не кому-нибудь. Чему-нибудь. Магия помогала Железному Дровосеку, она убила и Индиго. Мне не за что себя винить.
Словно зная, о чем я думаю, Момби подмигнула и, подавшись вперед, обхватила тонкими морщинистыми руками мою напряженную ладонь, крепко сжимавшую рукоять ножа.
— Ну вот, — сказала старуха, — а это тебе какое-то время не понадобится.
— Нет! — возмутилась я, возможно, чуть яростнее, чем собиралась, и лишь сильнее стиснула кулак, когда колдунья попыталась разжать мои пальцы. — Нож мой! Не отдам! Он еще может пригодиться.
Момби поцокала языком, но, кажется, не особо расстроилась.