— Не знаю, — ответил Джордан, — но если уж бежать, то сейчас!
И все трое бросились бежать со всех ног.
— Черт побери! — ругался на бегу Гриффин, прикрывая голову руками. Ноги, затекшие от многочасового сидения, были словно деревянные, и паренек то и дело спотыкался. — Такого мне еще не приходилось видеть! Что это?
— Какая разница, что это? — прокричал в ответ Джордан. — Главное — сейчас это нам на руку! — Он обхватил племянника за талию и потащил вперед — подальше от холма.
Поймав трех лошадей, которые, обезумев от страха, носились у подножия холма, пленники оседлали их.
— Куда? — спросил Эймос, обращаясь к Джордану.
— Туда, — указал рукой тот. — Поторапливайтесь! — А сам вдруг направил свою лошадь в противоположную сторону.
— Ты куда? — прокричал ему вслед Гриффин.
— За Жоли! — коротко ответил Джордан.
— Ты с ума сошел?! Тебя поймают!
Но Джордан был уже далеко. Он несся вперед стрелой, яростно пришпоривая пятками коня.
— Идиот! — проворчал угрюмо Эймос.
Гриффин рванул было за дядей, но негр остановил его, ухватившись за удила его лошади:
— Бежим, приятель! Я поклялся Джордану спасти тебя, и не отступлюсь, нравится это тебе или нет!
Гриффин по-прежнему рвался за дядей, но Эймос, державший лошадь под уздцы, оказался сильнее, и парню ничего не оставалось, как подчиниться.
Петляя по извилистым горным тропинкам, негр и Гриффин уходили все дальше. Метеоритный дождь продолжался всего несколько минут — не более. Скоро апачи очухаются и заметят, что их пленники сбежали. А это значит, что погони им не миновать и надо торопиться. Эймос и Гриффин пришпорили лошадей, хотя бедные животные и так уже были все в мыле.
Впереди показалась расщелина в скале.
— Спрячемся здесь, — предложил Эймос и спешился. — Передохнем с минуту, здесь нас никто не найдет.
— Его могут убить! — мрачно произнес Гриффин.
— Могут, приятель, — согласно кивнул негр. — Но, думаю, Джордан осознавал, что идет на риск.
Гриффин повернулся к Эймосу и произнес со слезами на глазах:
— Я был не прав. Я думал, он не любит Жоли… позабавится и бросит… а он… Я тоже люблю ее — но все-таки не настолько, чтобы быть готовым умереть за нее…
— Я знаю, приятель, — проговорил негр, — тебе не понравится, если я скажу, что ты еще слишком молод, но это так. Если мужчина не кричит на всех углах, что он любит женщину, это еще не значит, что он не любит ее. Любить можно по-разному, Гриффин Армстронг. Ты любишь Жоли, и Джордан тоже любит — настолько, что способен пожертвовать собой ради нее. Он справится, Гриффин. Я знаю Джордана — мы с ним когда-то воевали плечом к плечу. За него можно не беспокоиться!
— Тебе легко говорить, Эймос! Он не твой дядя! — резонно возразил Гриффин.
— Но это не значит, что я его не люблю и не уважаю. Хотя тебе, может быть, нет дела до того, что я думаю… — с грустью в голосе проговорил негр.
Гриффин взглянул на Эймоса:
— Как ты мог подумать такое! Я знаю, что ты любишь дядю…
Негр не дослушал паренька и поспешил повернуться к нему спиной, чтобы скрыть невольно набежавшие на глаза слезы. Сколько дорог пришлось пройти ему плечом к плечу с Джорданом, столько тревог и тягот пережить вместе! Он был не просто напарником — он был другом в самом высоком смысле этого слова. Потерять друга — значит потерять все. Даже все золото мира не заменит его.
Эймос понимал, что надежд на возвращение Джордана мало, но не стал говорить об этом Гриффину. Парень верил, что Джордан вернется. Наивная юношеская надежда! Однако порой эта святая наивность дороже взрослой житейской мудрости.
— Джордан вернется, приятель! — твердым голосом произнес Эймос и вскочил на коня.
Глава 26
Дым от костров лениво поднимался вверх над глинобитными крышами Форт-Шелдона, смешиваясь с утренним туманом.
— Стой! Кто идет? — окликнул часовой двух незнакомцев и вскинул ружье.
Всадники подъехали ближе — рослый чернокожий мужчина и белый парень лет шестнадцати. У них был усталый вид. Деревянные ворота распахнулись, впуская их.
Офицеры, принявшие Эймоса и Гриффина, сначала накормили их и дали возможность отдохнуть, а потом уже начали расспросы. Эймос рассказал о том, как они с друзьями попали в плен к индейцам и при каких обстоятельствах им с Гриффином удалось бежать. Но в лагере Нана остался его друг со своей возлюбленной, однако если поторопиться, то есть еще шанс застать их живыми и спасти.
Лошадь, которую Джордану удалось оседлать, оказалась на редкость непокорной и все время старалась сбросить с себя седока. Кое-как совладав с ней, Джордан приблизился к лагерю индейцев, ища повсюду глазами Жоли. Однако девушки нигде не было видно.
Джордан заглянул в несколько вигвамов… В одном из них он обнаружил свое оружие и не раздумывая прихватил его.
Большинство апачей попрятались от метеоритного дождя, однако несколько воинов — среди которых был и сам Нана — не последовали их примеру.
Когда по крыше, сплетенной из ветвей, начал барабанить метеоритный дождь, Жоли поначалу не особо встревожилась, решив, что это град — явление в этих краях в это время года нередкое, однако, почувствовав запах дыма, вскоре поняла, что крыша горит.
Жоли осторожно выглянула из хижины. Вокруг суетился народ, и никто не обращал на нее особого внимания. Бросив взгляд туда, где были привязаны Джордан, Эймос и Гриффин, девушка обнаружила, что их уже нет.
Старуха, проснувшаяся от шума, насмерть перепугалась и, забыв о приказании охранять девушку, выбежала из хижины. Оставшись одна, Жоли стала лихорадочно соображать, как можно воспользоваться ситуацией.
Можно отправиться вслед за Джорданом и его друзьями, но Жоли не знала, куда они скрылись. Если же остаться в лагере, то ее наверняка тоже посадят под арест и не будут спускать с нее глаз до тех пор, пока не вернется отец. Случится это не раньше чем месяца через два.
Сосредоточенно сдвинув брови, Жоли принялась нервно расхаживать по хижине. Ее била крупная дрожь. Наконец она решилась и вышла из хижины, плотно прикрыв за собой дверь. Бежать из лагеря в горы, где, может быть, она найдет кого-нибудь, кто сможет указать ей путь в город. А в городе она попробует разыскать Джордана. Что-то подсказывало Жоли, что он тоже станет ее искать.