- Пожалуй, плохо, - внимательно разглядывая список, сказал Кэкэ, - потери энергии в сексе очень велики. Перепросмотрев эти эпизоды, ты мог бы вернуть себе значительную часть утраченной силы. А так тебе придётся собирать это по крохам всей своей жизни. К тому же, сексуальные эпизоды лучше запоминаются. По себе знаю. Эх, помню мы с Люцией … – Он некоторое время помолчал, загадочно улыбаясь, потом перевёл взгляд на Дорожную Пыль. - Нет-нет, ничего пошлого…, и не хмурься. Не хочешь покориться женщине - не покоряй её.
- Я не хмурюсь, а думаю. Я теперь всё время думаю, - тихо ответил Дорожная Пыль.
- Об чём мысли, если не секрет? - развалившись в кресле, с улыбкой поинтересовался Кэкэ.
- Скажи, как время оказывается в моделях мира? Я никогда не видел аксиоматических систем, включающих в себя время. Ведь время – это динамический фактор…, а теория, тем более модель?.. Не понимаю.
- Время... Да-а-а… Время... Я же тебе говорил, что это свойство восприятия. Нет никакого времени самого по себе. Помнишь, мы с тобой обсуждали два варианта представления теории: модель, где все факты теории представлены сразу, и вывод фактов теории из аксиом - временнОй процесс формирования теории. Нам доступен только второй вариант – временной. Восприятие само порождает время тем, что отличает воспринимаемое. Мы говорим, что наступил другой такт времени, если восприятие фиксирует различие в воспринимаемом состоянии. Это просто традиция - так говорить о фиксации изменений. Понимаешь?
- Но ведь различие – это факт, приходящий извне. Не будет мира, создающего различия - не будет и восприятия различий. Получается, что источником времени является сам мир.
- Да, конечно. Но, чтобы фиксировать различия, восприятию даже не нужен мир. Может не быть ничего, только восприятие, и всё-таки время появится. Восприятие само может создавать различия.
- Как это может быть? – удивился Дорожная Пыль.
- Вот представь, что мира нет, ничего нет, кроме воспринимающего сознания: пустое множество. Обозначим его как 0. Восприятие в такой ситуации покажет: ничего не воспринято, пусто. На основании этого сознание может зафиксировать множество, состоящее из одного элемента – пустого множества; обозначим его как 1. На основании множества 1 сознание может получить множество, состоящее из двух элементов: из множества 0 и множества 1. Обозначим его через 2. Не буду продолжать дальше: так строится ряд кардинальных чисел. Они собственно и формируют такты «чистого» времени. Для того чтобы появились кардинальные числа, необходимо только воспринимающее сознание и память о предыдущей конструкции. Кардинальные числа включают в себя целые числа и в итоге порождают арифметику. Стало быть, воспринимающее сознание порождает арифметику просто фактом своего существования. А арифметика неполна и так далее, и так далее.
- Ты хочешь сказать, что восприятие может развиваться в силу неполноты?
- Да. Но я сейчас не об этом. Всё, что я сейчас сказал, можно воспроизвести, если поместить человека в замкнутое пространство, в какой-нибудь контейнер, и лишить его возможности что-либо воспринимать. Он всё равно будет ощущать время, конечно, не то, которое будет вокруг его контейнера. Но вне контейнера источником изменений, фиксируемых восприятием, является мир, так что мы можем говорить о том, что мир тоже имеет время, но лишь постольку, поскольку существует восприятие этих изменений. Я уже говорил тебе о том, что не представляю себе мир, не удовлетворяющий аксиомам арифметики. Теперь ты и сам должен понять: любой мир при наличии воспринимающего сознания удовлетворяет аксиомам арифметики.
- Не спеши, я не успеваю за тобой. Если время не реальность, а только свойство восприятия, то почему же часы работают одинаково для всех, а временнЫе формулы для описания процессов так эффективны? Что же тогда реальность?
- Ладно, давай возьмём какой-нибудь пример. Так, полагаю, будет лучше, - Кэкэ задумался на несколько секунд. - Итак, известно, что у твердых тел есть высота и ширина для той проекции на сетчатку, которую мы наблюдаем. Назовём соотношение ширины к высоте словом «бремя». Есть тела, есть параметры тел, которые можно измерить, и есть бремя. Бремя – это не физический объект и даже не его параметр, а специальная характеристика объектов в нашем сознании. И, несмотря на это, бремя вполне может участвовать в формулах расчёта свойств реальных объектов. Скажем, площадь прямоугольника равна бремя умножить на высоту в квадрате, а площадь треугольника будет иметь такую же формулу, только надо разделить результат на два. Понимаешь?
Успешное участие в формулах ничего не говорит о реальном существовании. Я тебе даже выдам тайну: при приближении скорости объекта к скорости света бремя уменьшается. Это следует из преобразований Лоренца. О как!
- Знаешь, Кэкэ, за твоим бременем стоят реальные измерения ширины и высоты. А вот что реальное стоит за нереальным временем?
- Как что? Я же тебе говорил: воспринимаемые изменения и их фиксация памятью. Память порождает время тем, что запоминает изменения. Это настоящая реальность. А время порождается этим восприятием изменений памятью. Даже когда ничего нет, кроме восприятия, для формирования тактов времени, как ты видел, необходимо помнить структуру предыдущего множества – эталона кардинальных чисел. Короче говоря, память и есть реальность. Она создает время: для того, чтобы зафиксировать изменение, нужно помнить то, относительно чего происходит изменение. Надо отличать положение стрелки на часах, день и ночь; надо помнить «до того», чтобы зафиксировать факт «после того». БЕЗ ПАМЯТИ ВРЕМЕНИ НЕТ. Она – основа возникновения времени при восприятии и никак не наоборот. И не важно, какие изменения запоминаются: колебания цезия или положения Земли на своей орбите. Но важна не любая память, а линейная: мы должны запоминать и вспоминать от одной ячейки памяти к другой. Только так. Линейность времени - это на самом деле отражение линейности памяти.
У магов, которые любят путешествовать по мирам, сдвигая точку сборки, есть такая проблема: разрушение целостности. Новое положение точки сборки начинает формировать новую линию времени, потому что формируется новая линия памяти. В результате целостность жизни разрушается, в ней образуются дыры, поскольку ты всегда вспоминаешь, находясь лишь на одной линии памяти. Это как на жестком диске: файлы запоминаются линейно от одного сектора к другому, но между файлами такой линейности нет. Жуткое ощущение, скажу тебе. Большего удара по психике трудно придумать. Чтобы вернуть целостность, приходится непрерывными тренировками делать точку сборки настолько подвижной, чтобы можно было видеть и вспоминать все линии памяти сразу.
- Послушай, а может быть, мы помним все наши прошлые жизни, только не можем перейти к этим линиям памяти? Тогда легко объясняются все эти случаи во время операций на мозг или как Далай-ламу ищут.
- Ну, да. Почему бы нет? Честно говоря, я не думал об этом.