Итак, мы на основе имеющегося отношения строим структуры понятий на множестве читателей и множестве книг и выделяем виды. Теперь нам надо построить системы распознавания видов для людей и для книг. Как нам найти на людях отпечатки того, что они читают? Никак, хотя я думаю, что опытный библиотекарь уже по одному внешнему виду, поведению и речи имеет представление, что может читать данный читатель. Здесь нам, однако, везёт. Люди сами себя отлично классифицируют в качестве вида читателя. Например, я внутри себя говорю: «Сегодня хорошее настроение. Давно я анекдоты не читал. Сегодня я читатель-юморист». Завтра этот читатель уже может быть врачом-дантистом или математиком-топологом. Короче говоря, читатель сам себя идентифицирует и сообщает о результатах этой идентификации библиографу, когда отвечает на вопрос: «Что вас интересует?»
Теперь нам надо построить систему распознавания книг. Сначала необходимо найти параметры и их значения для распознавания. Это система ключевых слов, использующихся в книге. Мы по определенной методике находим эти слова, что позволяет нам определить, какие читатели будут читать данную книгу. Всё. Классификационная модель построена. Мы можем сгруппировать книги на полках в соответствии с их вхождением в те или иные понятия. Само это вхождение мы определяем по ключевым словам. Здорово? Да, но не очень. Ведь в соответствии с пожеланиями читателя нам надо пускать его в хранилище книг к тем разделам, которые мы сформировали. Поэтому мы сделаем хитрее.
Мы заменим понятия, реализованные в виде книг, сгруппированных на полках, на имена этих понятий, специальным образом построенные. Мы построим эти имена так, чтобы они в точности отражали систему понятий книг, вытекающую из отношения чтения: большое количество читателей имеет мало общих книг, и наоборот. Также и с именами: книги общего содержания, имеющие много читателей, получат имена, состоящие из малого количества слов, а книги специального содержания, имеющие ограниченное число читателей, получат имена, состоящие из большого числа слов. В качестве слов мы будем использовать обычные десятичные цифры, разделенные точкой. Что у нас получится? Универсальная десятичная классификация или коды УДК!
Теперь мы может отделиться от надоевшего реального мира и повысить эффективность. Мы создадим каталог – прототип языковой модели, но только для книг и только для одного отношения. Мы туда запустим людей с их самоидентификацией, и пусть парятся там хоть до вечера.
- Скажите, Басмач, а какие же предложения получаются в вашем языке, если это, конечно, язык?- удивлённо заметил Дорожная Пыль.
- Очень даже нормальный язык. И предложения здесь нормальные, просто они скрыты. Точнее, здесь из-за специфики всегда одно типовое предложение. В качестве подлежащего выступает имя самоидентификации читателя. Оно у него в голове и не произносится, поскольку он сам потребитель этого предложения. В качестве глагола всегда выступает один и тот же глагол «читать», поэтому он тоже не произносится. А в качестве дополнения выступает код УДК или его словесная расшифровка. Возражения есть?
- Хитро вы это всё вывернули! Надо бы поразмыслить. Ещё какие-нибудь примеры рассмотреть. Что скажете?
- Да рассматривайте ради бога! Вот хотя бы вам задание: возьмите химические элементы и отношение «вступать в реакцию», и пройдите путь до языка - до металлов, щелочных металлов, редкоземельных и так далее. Постройте систему распознавания, побудьте в шкуре Менделеева. Договорились? А в следующий раз я жду от вас открытия… э-э-э периодического закона, а не водки, конечно.
- Хорошо, - почесал темечко Дорожная Пыль, - постараюсь сорвать нобелевский куш. Меня, честно говоря, по-прежнему беспокоит одна вещь, связанная с языком. Из опыта общения с другими магами у меня сложилось впечатление, что языковой способ мышления оценивается как какое-то проклятие, которое обворовывает нас. Но из сегодняшней беседы я не могу сделать такого вывода. Наоборот, языковая модель представляется мне даром. Могущественным даром.
В это время из церкви потянулся народ. Видимо, утренняя служба закончилась.
- Вы не могли бы подождать меня недолго: я должен кое-что передать священнику? Вернусь быстро и обязательно отвечу на все ваши вопросы.
С этими словами Басмач встал и быстрым шагом направился в храм.
Пояснения по этой главе содержатся в blum.spb.su/index.php/en/t-rom
25. Воровское расслоение
Разделяй и властвуй.
Максима римского сената
Не прошло и десяти минут, как Басмач вернулся и присел на скамейку рядом с Дорожной Пылью.
- Так на чём мы остановились?
- Я спрашивал о странном отношении к языку в мире магов. Каком-то неуважительном, что ли.
- Как вам сказать? Из того, что мы обсудили, должно быть понятно, что классификационная модель, хотя и отдалена от параметрического восприятия объектов, но всё же не может работать без него. Мышление обладателя такой модели может происходить только в контакте с окружающим миром или, на худой конец, когда обладатель спит и перерабатывает накопленные данные. Восприятие внешнего мира является не только стимулом мышления, но и той сценой, на которой оно разворачивается.
Языковая модель столь удалена от реального мира, что её использование не требует актов восприятия. Эта модель отражает реальный мир, но не требует его присутствия так же, как каталог библиотеки отражает её содержимое, но не требует его наличия. Можно пользоваться каталогом и без книг.
Эта ситуация порождает два следствия. Во-первых, отделённость языковой модели от восприятия порождает у её обладателя ощущение разделённости с миром. Мир – это там, вне меня, а я – это не мир. Во-вторых, носитель языковой модели может размышлять без восприятия, когда захочет, что порождает внутренний диалог. Результаты этих двух следствий ужасны. Первое следствие порождает личность и понятия добра и зла. Второе следствие на базе первого создаёт постоянный стресс и потерю энергии, поскольку внутренний диалог может порождать эмоции и страхи, даже когда мир для этого не даёт никаких поводов. Вот, грубо говоря, как-то так.
- Так, так, - тёр себе подбородок Дорожная Пыль, - не очень-то и понятно. Вроде, общая схема ясна, но вот детали. Ведь дьявол прячется в деталях? Правда?
- А что у нас с деталями? – удивился Басмач.
- Я уже не первый раз слышу: «Внутренний диалог, внутренний диалог». В диалоге участвуют хотя бы двое. Но из ваших слов можно понять, что речь идёт о монологе самого с собой. Так? Это раз. Потом, летуны дали нам свой способ мышления, основанный на речи. Но остался и наш родной, бессловесный способ мышления. Так? Как они сосуществуют во мне? Где они? Что это значит? Где я, а где летун во мне? Не знаю, как у вас, а во мне везде я. Чего вы все время улыбаетесь!? На эти вопросы у вас, похоже, нет ответов.