Своим мнением делится разведчик О. Калугин: «Почему Исаев провалился бы довольно быстро? Уж больно задумчив, слишком сосредоточен на своем поведении. Явно не хватает динамичности, подвижности, раскованности, чтобы выглядеть естественно. Подобное поведение вызвало бы настороженность и подозрение прежде всего у такого хитрого лиса, как Мюллер.
Один из «проколов» фильма - встреча с женой в Берлине. Она обставлена столь таинственно и театрально, что можно подумать, будто все гестапо только и делает, что следит за контактами Штирлица с женским полом. А ведь он - нормальный офицер разведки у себя на родине и совершенно не обязан скрывать, что ничто человеческое, мужское ему не чуждо...»
ЭПИЛОГ
Согласно легенде, когда фильм посмотрел Л. Брежнев, он настолько расчувствовался, что приказал своим помощникам немедленно разыскать настоящего Штирлица и достойно наградить его. И председатель КГБ Андропов с трудом убедил его в том, что Штирлиц - лицо вымышленное. Однако награды все равно нашли своих героев. Когда в 1983 году Андропов стал Генеральным секретарем, он распорядился наградить всех участников фильма орденами. В итоге В. Тихонов получил «Звезду», Р. Плятт и Т. Лиознова ордена Октябрьской революции, Л. Броневой, О. Табаков и Е. Евстигнеев - Трудового Красного Знамени, Н. Волков и Е. Градова - Дружбы народов.
1973
Леонид БРОНЕВОЙ
Л. Броневой родился 17 декабря 1928 года в Киеве. Его отец имел богатую военную биографию: воевал с 14 лет за красных, после гражданской войны попал в аппарат НКВД и к середине 30-х годов дослужился до звания генерала. Во время сталинских чисток ему повезло: в отличие от многих чекистов, которых тогда расстреляли, его вместе с семьей отправили в ссылку в поселок Малмыш Кировской области. Было это в 1937 году, когда Леониду было всего 9 лет.
В 1941 году Броневым было разрешено вернуться в Киев, однако переезду помешала война - им пришлось отправиться в Чимкент (Южный Казахстан). Леониду, чтобы прокормить семью, пришлось параллельно с учебой и работать: он был разнорабочим, пекарем, секретарем-машинисткой в исполкоме, рабочим в кукольном театре. В 1944 году он закончил семь классов и поступил в вечернюю школу. Там за один год он умудрился сдать экзамены за восьмой, девятый и десятый классы. Однако из-за того, что он считался сыном врага народа, мать ему объяснила, что путь в журналистику или дипломатию, которыми он хотел заниматься, ему заказан. «Поэтому, сын, иди в театральный,» - посоветовала ему мать. Так он и сделал. Поступать в Москве он не мог, поэтому отправился в Ташкент. Подал документы в Институт театрального искусства имени А. Островского и с первого же захода поступил. Проучился в нем до 1950 года. Затем в течение трех лет работал в театрах Магнитогорска и Оренбурга. В первом своем спектакле - «Анна Каренина» - Броневой сыграл Капитоныча и реплика у него была всего лишь одна: «Ваше превосходительство».
После смерти Сталина Броневой наконец решился поехать в Москву. В августе 1953 года подал документы в Школу-студию МХАТ. В экзаменационной комиссии сидели одни корифеи: Топорков, Грибов, Массальский, Кедров и другие. Однако Броневому удалось покорить их своей игрой, и его приняли сразу на третий курс. Так он получил второе высшее образование.
Закончив Школу-студию в 1955 году, Броневой вновь вынужден был отправиться в провинцию: сначала в Грозный, затем в Иркутск, Воронеж. На сцене этих театров он играл разные роли, причем много раз ему приходилось играть реальных исторических персонажей: от Марка Твена до Ленина и Сталина. Во время исполнения этих ролей с актером происходила масса интересных историй. Вспомним лишь две из них.
В спектакле грозненского Театра имени Лермонтова «Кремлевские куранты» Броневой играл Сталина. Актер вспоминает: «Вы знаете, что такое для актера молчание зрителей при его выходе на сцену, если до этого зал просто взрывался аплодисментами?! Помню, на первых спектаклях мне казалось, что пушки стреляют (в театре были деревянные сиденья, и оттого, что все резко вставали, стоял ужасный грохот). Такие овации! Бо-оже мой... И вдруг на одном спектакле - тишина. Абсолютная. Конечно, с меня пот градом. Пробормотал, помню, что-то и ушел. Лег за кулисами. Что произошло? Первая мысль была: наверное, у меня расстегнулась ширинка. Все. Это расстрел. Смотрю - нет, все нормально. И грим в порядке. Подошел Тиханович - главный режиссер. Я говорю: «Что же это такое я сделал сегодня?» - «Да ничего ты не сделал! Там просто КГБ сидит - они получили закрытое письмо, разоблачающее Сталина. Это был целевой спектакль, вот никто и не хлопал при твоем выходе». - «Предупреждать же надо! Меня чуть удар не хватил». Тиханович удивился: «Ну не всех же предупреждать. Ты ведь тем более беспартийный». - «Постойте... А как же наша Сталинская премия?» - «Все, тю-тю наша премия. Накрылась!» Я спрашиваю: «И как теперь мне играть послезавтра?» - «Так и играть! Только никаких усов». А Добротину, который Ленина играл, сказал: «А вы скажите, что просите зайти к себе не товарища Сталина, а референта». Так я и играл - с тем же текстом, но уже референта, немножко подхалимничая».