На пороге стоял жрец в темно-синем облачении.
— Простите, хозяин Тролленбок, — мягко произнес он, — я не прошу подаяний и вовсе не напрашиваюсь на ужин. Если позволите, у меня к вам дело.
Капюшон полетел на спину, и Жос увидел тонкое молодое лицо с аккуратно завитыми черными усами. Миндалевидные, влажно блестящие глаза смотрели на него без тени укора, всего лишь вопросительно.
— Ваша святость, отец-проповедник Аствиц, — выдохнул Жос. — Прошу вас, святых всех ради. Мне стыдно, что я до сих пор ни разу не был в храме на ваших служениях, но клянусь вам…
— Лучше отец Лейф, — все так же мягко проговорил жрец, расстегивая застежки своего легкого плаща. — Нам нужно поговорить, хозяин Жос.
— Быть может, вы все же не откажетесь слегка перекусить? Дело к зиме, и вечера стали холодны.
— Глупо прийти к хозяину знаменитой лавки пряностей и отказаться от вин, — усмехнулся жрец. — Прошу только — без церемоний. Вы, я чую, ужинали в кухне? Вот и пойдемте.
Тролленбок почтительно склонил голову: тот самый «образованный юноша», новый жрец храма Прибоя, был одного с ним роста. Жос уже видел его пару раз в городе и ошибиться, конечно, не мог.
Фильва, закончившая возню со свининой, прекрасно слышала слова хозяина, а потому убралась к себе раньше, чем Жос с гостем переступили стертый порог кухни.
Тролленбок разжег еще одну керосиновую лампу, достал пару бутылок старого вина, вытащил из буфета хлеб, поставил на стол блюдо с ломтями свинины:
— Сегодня у меня и вправду без церемоний. Дочка в столице у одной из родственниц, сын там же, в Морской школе Его Величества, так что пиры закатывать повода не было.
— Спасибо вам, — улыбнулся отец Лейф, глядя, как вино льется в его серебряный бокал. — Решительно не вижу, что могло помешать вам вытолкать меня взашей. Вы ведь дворянин по рождению, не так ли?
— Дворянин? — обернулся Жос, увлеченный нарезкой засахаренных фруктов. — Да что вы, отче! Дворянин… Мой прадед выслужил титул, но мы — «однодворцы», вам ли не знать…
— Получив назначение сюда, я долго рылся в архивах, — тихо засмеялся отец Лейф. — Это моя обязанность, как вы знаете. Про вас там буквально два слова.
— Так сложилось. — Жос вернулся за стол, поднял свой бокал: — Я действительно очень рад вашему визиту, отец Лейф. Мне отчего-то кажется, что я найду в вашем лице достойного собеседника. Выпьем! Вечер, повторяю, холоден, так что это вино будет в самый раз. Готов спорить, что такого вы еще не пробовали. Это вино из Машибута.
Жрец отпил из своего бокала и поспешил закусить ломтиком свинины.
— Я не ошибусь, — заговорил он, — если скажу, что вы не слишком стремились общаться с местной знатью?
— Кто я для них? — дернул плечом Тролленбок. — Это раз, не так ли? И для чего мне они?..
— Это два, — кивнул отец Лейф. — Но я слышал, что с покойным бароном Дестаффом вы периодически встречались и даже бывали у него в замке.
— Старик был единственным знающим человеком среди всей этой публики. Тридцать лет в море, к тому же его предки собрали прекрасную библиотеку… извините, отец Лейф, но давайте без околичностей: вы из-за него, что ли, ко мне? Из-за того, что я помог Вейре с похоронами?
— Нет-нет-нет! — протестующе поднял руки жрец. — Чем я так обидел вас, хозяин Жос? Вы вдовеете десять без малого лет, вы, как я уже сказал, дворянин, и какой закон может помешать вам помочь внучке старого барона? Нет, — он склонил голову, — я совсем по другому поводу.
— Я весь внимание, — приподнял брови Жос. — И признаюсь сразу — изрядно удивлен.
Жрец провел пальцами по своим усам.
— Думаю, да, вы будете удивлены. Возможно, вы вспомните — десять дней назад к вам в лавку пришел некий юноша, выглядящий как обычный южный аристократ из числа обедневших в… гх-мм… последние годы?
— Да, я помню такого гостя, — согласился Тролленбок. — Он просил восстановить родового орла — изделие было из старых, и я честно сказал ему, что работа займет некоторое время. Парень в ответ психанул и убежал. Думаю, он пытался обратиться к местным ювелирам… заранее знаю, чем это закончилось.
— А вот и не знаете, — отец Аствиц вздохнул, отчего Жос поспешил снова наполнить его бокал. — Отчаявшись, ваш гость сунулся ко мне, так как его семья много столетий принадлежала Эльту, о чем он не преминул мне сообщить. В здешнем храме раньше существовало нечто вроде приюта для паломников — нынче приют заброшен и находится в не самом лучшем виде, однако ж я смог растопить печку, принес нашему «паломнику» тюфяк и белье — в общем, обустроил его, как мог. Но это было все — под утро у него начался приступ, и юноша скончался. Вы видели, что у него ю-ю, хозяин Жос?