Регина и Фрэнки скрестили руки на груди, улыбаясь друг другу.
― Значит, ты признаешь это? После свидания с Лекстон ты незаметно для всех нас провела время с ним наедине в его спальне? Ты просто подлая сучка, ― сказала Регина, перекидывая волосы через плечо и топая прочь. ― Всегда знала, что ты - змея в траве.
Фрэнки закатила глаза и последовала за Региной со сцены, оставив Гейл и Лекстон стоять передо мной. Лекстон опустила глаза, но Гейл смотрела на меня широко раскрытыми глазами и с красным лицом.
― Это правда? ― спросила она. ― Ты была с ним в его комнате? ― я пыталась придумать, что сказать, но она не дала мне достаточно времени. ― Я не могу тебе поверить, Рейчел. Я знала, что нам придется сразиться здесь друг с другом, если мы хотим победить, но я не думала, что ты готова пойти на это таким образом. Ты всегда заставляла меня чувствовать себя глупо, когда я хотела поговорить о парнях. Но первый, с кем ты оказываешься рядом, ты не против переспать, чтобы добраться до вершины?
Моя челюсть отвисла, оставив рот открытым, не способным произнести ни слова. Я не могу поверить, что Гейл, девушка, которую я считала своей лучшей подругой, стояла здесь передо мной и обвиняла меня в том, что я переспала с принцем, чтобы победить в конкурсе.
Сейчас не было слов, которые имело бы смысл произносить, поэтому я просто развернулась с глазами, полными слез, и побежала обратно в свою комнату. Мне было наплевать, сколько людей это видели.
Я думаю, теперь на мой предыдущий вопрос был дан ответ. Очевидно, мы были друзьями только по необходимости, а не по настоящей привязанности друг к другу. Если бы она когда-нибудь по-настоящему заботилась обо мне или даже вообще знала меня, она никогда бы не обвинила меня в подобном. Я не могла поверить, что она могла так подумать обо мне, но, очевидно, дело не только в ней, но и во всех других девушках тоже. Я чувствовала себя еще хуже из-за Лекстон. Теперь она думает, что в тот вечер, когда у нее было свидание, я злонамеренно пошла и провела дополнительное время с Кэлвином сразу после нее.
Я отказалась от ужина, когда Филис принесла его. От одного запаха меня затошнило, а когда она попыталась остаться и поболтать со мной, я сказала ей, что плохо себя чувствую и хочу побыть одна.
Я долго плакала в свою шелковую подушку, пока, наконец, мои влажные рыдания не перешли в сухое шмыганье носом. Я лениво задалась вопросом, сколько человек может плакать, прежде чем у него действительно кончатся слезы. С моей точки зрения, для меня должно пройти много времени с тех пор, как мои новообретенные глаза из водопроводного крана, казалось, больше никогда не закрывались.
Раздался стук в мою дверь, такой тихий, что я почти подумала, что мне это почудилось из-за стука в моей голове, но затем дверь медленно приоткрылась, и луч света проник внутрь, разгоняя темноту. Я мгновенно узнала его силуэт и перевернулась на другой бок в своей постели, отвернувшись от него.
― Тебя не должен здесь быть, ― прошептала я.
Я услышала, как тихо закрылась дверь.
― Я знаю, ― прошептал он в ответ.
― Тогда почему ты здесь?
― Я не знаю, ― сказал он, и я почувствовала, как его вес опустился на мою кровать позади меня. ― Я просто хотел проведать тебя.
Я крепко зажмурилась.
― Это означает, что я снова стала большой новостью в вашем мире.
― В новостях показали, что между тобой и другими девушками что-то произошло, но они могут только предполагать, из-за чего вы поссорились, ― мягко сказал он. ― Что случилось?
Когда я проигнорировала его вопрос, я почувствовала, как его тело пошевелилось на кровати, а затем его холодная рука легла мне на плечо, заставляя перевернуться и посмотреть ему в лицо. Я повернулась к нему, но натянула одеяло повыше, чтобы прикрыть лицо, оставив открытыми только глаза.
― Что случилось? ― терпеливо переспросил он.
В комнате все еще было темно, но из уборной проникало ровно столько света, чтобы я могла разглядеть его лицо, из-за теней его спокойное выражение казалось затуманенным.
― Какой-то охранник сказал служанке Фрэнки, что он видел, как я выходила из твоей комнаты прошлой ночью, и девушки в значительной степени обвинили меня в том, что я занималась с тобой сексом, чтобы я могла выиграть, ― быстро сказала я, пока не струсила вообще говорить ему такое.
То, как изменилось его лицо, заставило меня пожалеть, что я вообще это сказала. Это был первый раз, когда я хотя бы немного побаивалась его. Даже в темноте я могла видеть, как его глаза потемнели до черноты полуночи, а его идеальные губы растянулись в злобной усмешке.