Я уже собиралась ответить, но Оливер опередил меня.
― Быстро извинись перед своей королевой и уходи, или я брошу тебя в подземелье, ― рявкнул он на нее.
Они обменялись суровыми взглядами. Она встала и направилась к двери, без извинений, но Кромли не дал ей выйти.
― Я не потерплю такого отношения к своей королеве, ― он пристально посмотрел ей в глаза. ― Я сам отведу тебя в подземелье.
Кромли схватил ее за руку, и на ее лице отразился ужас. Она поняла, что с ней не шутят.
― Кромли отпусти ее, ― прокричала я, когда она начала дергаться в его хватке, и он мгновенно убрал от нее руки. ― Она не умрет за то, что была стервой.
Затем я подошла к ней.
― Просто помни, что я, - тот человек, который спас тебе жизнь, ― прошептала я, и направилась на выход. Кромли и Оливер последовали за мной.
Остальные члены заседания стояли в коридоре и смотрели на меня широко раскрытыми. Когда я проходила мимо них, каждый мне улыбнулся и поклонился.
― Тебе действительно следовало наказать ее, ― первое, что сказал Оливер, когда мы вошли в мою комнату, оставив Кромли охранять дверь.
Я повернулась к нему и пожала плечами.
― Она не заслуживает смерти, только потому, что была груба со мной.
Оливер вздохнул, очевидно решив не спорить со мной.
― Что такого важного произошло, что мы были вынуждены закончить наше заседание пораньше? ― спросил он, и я передала ему письмо, прикусив губу и наблюдая, как поднимаются его брови, когда он читает. ― Это нехорошо, ― прокомментировал он.
Я закатила глаза, глядя на него.
― Ну, конечно. Вот почему я выдернула тебя оттуда!
Оливер покачал головой и подошел, чтобы присесть в изножье моей кровати.
― Я знал, что бои становятся все ожесточеннее, но не осознавал, что мы теряем наших людей с такой высокой скоростью, ― он потер подбородок и продолжил: ― Мы должны вернуть Кэлвина домой, если там действительно все так плохо, как он пишет.
― Но как? ― спросила я, присаживаясь рядом с ним.
― Попроси его вернуться. Если ты попросишь его об этом, я знаю, он это сделает.
Я опустила глаза на свои идеально накрашенные ногти и наблюдаю, как на них отражается свет.
― Не думаю, что смогу это сделать, Оливер, ― вздохнула я. ― Эта война много значит для Кэлвина. Мне было бы неловко использовать его чувства ко мне в качестве уловки, чтобы заставить его все бросить, в том числе и свою армию.
Оливер положил руку мне на плечо.
― Но это может привести к его смерти, ― тихо сказал он, читая письмо снова.
Я кладу голову ему на плечо, и он гладит меня по спине.
Я знаю, что Оливер прав. Кэлвин не мыслит сейчас ясно, и последнее, чего я хочу, это чтобы он действовал на эмоциях, подпитываемых ненавистью, позволил себя убить.
― Хорошо. Но когда мое письмо еще дойдет до него?
Оливер встал.
― Ты ему позвонишь. Кэлвин должен услышать твой голос, ― он кивнул сам себе, как будто у него родилась идея. ― У нас есть спутниковые телефоны, которые мы используем для связи с ведущим воином Кэлвина, мастером Рональдом, чтобы быть в курсе последних новостей, ― на его лице появилось обеспокоенное выражение. ― На самом деле, странно, что мы не услышали об этом от него, ― добавил он, глядя на письмо. ― Я схожу за телефоном.
Я подошла к другой стороне кровати и взяла подушку Кэлвина, прижимая ее к груди и пытаясь почувствовать его запах, но запаха почти не было.
Оливер поспешно вернулся в комнату, неся большой черно-желтый телефон, который больше походил на рацию.
― Мастер Рональд? ― произнес он в трубку пару раз, делая паузы между словами, когда снова присел в изножье кровати.
На линии послышался какой-то шум, но я ничего не смогла разобрать. Я положила подушку обратно, затем подошла и села на колени перед Оливером, в то время как он повторял это еще раз, и еще, с каждым разом все настойчивее. Через 10 минут, когда не было слышно ничего, кроме фонового шума, наконец послышался голос Кэлвина.
― Оливер?
Мы с Оливером оба подскочили, и я выхватила телефон у него из рук.
― Кэлвин? ― позвала я его. Грудь начала болеть от того, как сильно билось мое сердце.
― Рэйчел? ― спросил Кэлвин.
Я вздохнула:
― О боже мой, Кэлвин!
Шума стало больше, как и криков на заднем плане.
― Рэйчел, что случилось? Почему ты звонишь? Ты в порядке? ― его голос был отчаянным, и я взглянула на Оливера.
― Спроси его, где Рон.
Я тяжело дышала, слыша, как доносится напряженное дыхание Кэлвина.