разлитый Грязный Туман мешал дышать, лип к коже, но не впервой. Зато он понижал видимость. Варваров было не так-то просто разглядеть с небес. А значит, хаоры не сразу узнают о надвигающемся возмездии... Бойцы из гарнизона Форта ожесточённо оборонялись вот уже третий месяц. Их осталось меньше сотни. Запасы еды и воды подходили к концу. Но хуже другое - иссякали запасы Сока Цветка. Некоторых бойцов уже подкосила Бледная тревога... Впрочем, парни держались стойко. Гарнизон постоянно слал сигналы бедствия, но мало кто спешил на помощь. Недавно, правда, туда попытались прорваться тяжёлые кавалеристы из Питамаша. Но, после лютой сечи, отошли, понеся потери... Положение становилось всё более тяжёлым. И вот, наконец - приближалась новая надежда. Конные лучники Батташа ехали в полном молчании. Они набирали скорость, из-под копыт коней вылетали комья земли. На горизонте уже виднелся маячок форта - и слышалось карканье миллионов воронов. Примерно с полусотню птиц кружили в небе - хоть и не решались нападать. Батташ поднял знамя Орды - золотой волк на алом фоне. До битвы оставались считанные минуты! - Готовься! - заорал варвар. - Какой у нас план, командир? - осведомился КуттУн, его друг, родственник, и помощник. Полноватое черноусое лицо парня было крайне сосредоточенным. Каким-то по детски преувеличенно-серьёзным... Из под шапки выбивалась русая челка. - Плана нет, - ответил Батт. - Лобовая атака. Хаоры нас не ждут! Внезапность - серьёзное преимущество. Атакуем в лоб, на полной скорости - и они растеряются. Вперёд!!! Конники перешли на галоп, по ходу доставая из колчанов луки и стрелы. Узкие глаза ещё больше сощурились, выражение лиц стало жестким и решительным. Вороны в небе, наконец, заметили опасность - закаркали. Звучал в их карканье страх! Со стороны маячка, из мглы, навстречу варварам выезжали отряды хаоров... Битва началась. *** Желтоглазики растянулись широким строем, видимо рассчитывая окружить атакующего противника. Разумно. Над их кудрявыми головами шумела целые тучи воронов. - Муллион тэйва Гаштал! - крикнул хаор-предводитель. Голос звучал звонко, зло, выспренне, заряжая подчинённых уверенность в своих силах. "Истинные дети Ночи" обнажили и подняли кверху длинные прямые клинки. - Гаштал тэйва муллион! Белокожие бритые лица, отмеченные утонченною злою красотой. Ярко-черные волосы, гордые взгляды. Все без шлемов, даже без шапок - так предписывали их традиции. Правда, на челах главаря и его помощника поблёскивали диадемы. И вот - воинство двинулось вперёд, навстречу людям. Не особо быстро, но ровно. "Началось". - Огонь! - заорал Батташ. Сырой воздух прорезали десятки стрел... Взвились ввысь, и оттуда - хищно свистя - накрыли вражье полчище. Скрючились и пали с коней пронзённые хаоры. Посыпались на землю подстреленные вОроны. Но остальных было не так-то просто остановить! Тучи птиц обрушились на варваров сверху. Подобно рою саранчи, они облепили отряд и стали терзать его. Впивались в лица, выклёвывали глаза, перерезали когтями горла - или падали разрубленные саблями. Всюду порхали окровавленные перья, на каждого варвара наседали десятки трупоедов. "Птички" дико каркали, бросались и на людей и на коней - в колдовском угаре. Ослепшие воины отчаянно ругались, вертелись, махали саблями, но впустую. Не могли поразить шустрых врагов. Вот тут уж "птички" могли позабавиться... Их карканье напоминало гогот, они заклёвывали ослепших бойцов насмерть, рвали их доспехи и плоть в багровые лохмотья. Но зрячие воины прикрывались щитами и отбивались изо всех сил - как бешеные. Сплёвывая перья, они разили во все стороны, рассекая птиц на лету. Сабли почернели от липкой жижи, да и людская кровь весьма изобильно брызгала -- смешавшись с пОтом. Ошалело-испуганно ржали кони, от шума множества крыльев закладывало уши. Казалось - хуже быть не может. Оказалось, что таки может. Подоспели сами желтоглазики. Стремительно передвигаясь группами по десять-двадцать всадников, они снова и снова атаковали отряд - как волки медведя. Бились совершенно молча - и неслАбо. Уворачивались от ударов, совершали обманные движения, разъезжали по полю брани быстро и легко, нападали со всех сторон. Казалось, будто они не просто дерутся, а совершают танец. Их черная броня выдерживала удары сабель, а тонкие шпаги пробивали кожаные доспехи варваров. Но те всё равно рвались вперёд. Дико кричали раненные, живые орали боевой клич "Урагх!" - и дрались с удесятеренной решимостью. Хотя численное превосходство врага было подавляющим, он таки начал отступать. Поредели стаи-тучи "гогочущих" трупоедов. Златоглазые всадники откатывались назад. Они продолжали биться, причем смело, но наступавшие оказались сильнее. Хаоры быстры - варвары быстрее, хаоры ловки - варвары ловчее. Главным же оружием оказалась ненависть. Не бешеная бессильная ярость, а холодная ненависть: та, что не затмевает разум, но наоборот - делает его яснее. Людской отряд, небольшой, но сплоченный, прорывался через вражьи полчища, оставляя за собой след из изрубленных тел. Впереди показался частокол. Внешняя линия осады - дабы в форт не могли подойти подкрепления. Частокол был низок, и скорее всего, непрочен. За ним замелькали кудрявые головы, послышались звонкие голоса. Пешие хаоры-стрелки готовы к бою. Прозвучал приказ: - Луэшта! - и на варваров посыпались сотни длинных белопёрых стрел. Конечно-же, отравленных. - Эй, там, в форте! - закричал Батташ, прикрываясь круглым щитом. - Выходите и помогите нам! Осталось немного. Вскоре затрубили "роги вечной войны", и ворота Твердыни широко распахнулись. Полсотни бронированных пехотинцев ринулись на хаоров с тыла. Загремели выстрелы из пушек, взвились дымки - солдаты, оставшиеся в форту, поддерживали своих огнём со стен. По полю боя, усыпанному убитыми и ранеными, стлался туман. Боевые кличи, вопли боли, шум крыльев, топот и ржание коней, звон оружия - все слилось в единый шум. Эдакую задумчивую Песню Смерти. Колыхалось знамя Орды - уже изрядно исцарапанное, но всё равно грозное... Обе стороны несли тяжёлые потери, но чаша весов клонилась в пользу людей. Хаоры падали, сраженные саблями и пулями, истекали черной пузырящейся кровью - но в полном молчании. Они даже не хрипели, лишь глядели на людей с обидой и пронзительной злобОй. Будто те, убивая их в честном бою, совершали "преступление". - Да, не нравится хаорам умирать, - нервно хохотнул Куттун. - Убивать - это они любят. А вот умирать - не нравится! У некоторых желтоглазиков глазки аж лопались -- от злобы. Лопались в прямом смысле! Да и вороньи хоралы стали болезненно-захлёбываться. А вот голоса людей звучали всё грознее. Казалось, битва подходит к завершению. Почти победа... Но никто не собирался отступать! - Гаштал! Суанналайме! - дерзко выкрикнул помощник главаря желтоглазиков. Сам главарь куда-то запропастился. - Суанналайме! ГаштАл!!! Над местностью прокатилось чудовищное бесконечно-громоподобное карканье. Миллионы птиц, затмевая серое небо, спешили на помощь своим хозяевам. Видать хаоры поняли, что положение серьёзное. Надо либо бросать в бой все резервы... либо убираться восвояси. А отступать перед малочисленным врагом было не в духе Повелителей Воронов. Потому они сгребли все свои силы... Всё-всё черное воинство, всех кто осаждал злополучный Форт. Собрали в единый кулак, и обрушили вперёд. Крылатые трупоеды, златоглазые всадники, пешие лучники, бойцы с арканами - все ринулись на нападавших. - Держаться! - гортанно выкрикнул Батташ. Его левый глаз уже истёк на щёку, разорванный кривым когтем. Грудь пересекала глубокая рваная царапина. Но силы в руках не поубавилось - их укрепляла ненависть. - Бей гадов! Но исход побоища уже оказался ясен. Врагов слишком много - к тому же, их всадники начали ОБРАЩАТЬСЯ. В воронов -- в птиц, чьими хозяевами они и являлись. Да не в простых, а огромных: размером с человека! Хаоры пошли на крайние меры, не жалея колдовских сил. Прямо через доспехи прорастали перья, лица вытягивались в клювы, глаза округлялись, на ногах прорезАлись когти. И всё это ужасающе быстро. Конское ржание звучало все жутче и пронзительнее - напоминая глас стервятников. Кони превращались в огромных грифов. Они, шумно хлопая крыльями, взмывали ввысь, и оттуда пикировали людям на головы. Разя на смерть! - Батт, надо отступать, - выпалил Куттун, пуча раскосые глаза. - Мы храбро сражались, но тварей просто тьма тьмущая! В следующее мгновение на него спикировал обращенный хаор. Удар широченных крыльев оглушил парня - ненадолго. Но этого оказалось достаточно. Изогнутые когти отрезали голову. Сжимая её как добычу, гигантский ворон умчал в небеса. Конечно же, во все стороны брызгала кровища, заляпывая лица и одёжи ближайших воинов. - Поганые твари! За Куттуна ответите! - ругался Батташ. В его голосе перемешались гнев и горе. Шапка иссечена и сдвинута набок, взгляд казалось был способен прожечь гранит. Батт набрал полную грудь воздуха и завопил со всей дури. - Чтоб вы все сдохли!!! Вороньё разразилось злорадным гоготом. Казалось, командир потерял рассудок... Но он быстро взял себя в руки. Вытер лицо рукавом, и гаркнул: - Отступаем! Хаоры преследовали отступающих ещё с три версты. И напрасно - те ожесточенно отбивались, сразив и ранив ещё не один десяток тварей. Наконец преследование прекратилось... Битва закончилась. Хаоры вернулись к осаде Луй-Лекшана - теперь его гарнизон был обречён. Попытки пробиться на помощь по земле н