Очень трудно подбираться к бодрствующему противнику особенно ночью. У человек обостряется слух. А если человек внимательно наблюдает, то нужно быть десять раз осторожным, чтоб не выдать себя и к нему подобраться. Я конечно не спец в таких вопросах, не охотник и специально никто не готовил. Так немного пришлось побегать по Крымским горам и все. Так что страшно. Одно преимущество, что вижу в темноте лучше противника.
Так осторожно мне пришлось пробираться с пол часа. Видимо наблюдатель нервничал, ожидая людей посланных в деревню и начал ворочаться, чем себя и выдал. Остальное дело техники. Но где же второй?
Потратив еще минут десять, чтоб приблизиться поближе, наконец-то рассмотрел и второго, он лежал в низине на нарубленном лапнике и тихо постанывал. Прилось с трудом выбирать место, с которого видны обе мишени.
Как не был осторожен, под ногой хрустнула ветка.
Наблюдатель сразу обернулся, но оружие вскинуть не успел, слишком долго разворачивать громоздкий ППД в мою сторону.
Пришлось стрелять. Автомат дернулся у меня в руках, выдав короткую очередь. Наблюдатель захрипел. Но звук у автомата с глушителем конечно погромче, чем у пистолета. Раненный зашевелился и попытался выхватить пистолет. Пришлось прыгать на него. Сильный гад конечно, даже через маскхалат неплохо кулаком дал мне в грудь, хорошо, что там разгрузка с магазинами для автомата. После того как несколько раз коленом дал по сломанной ноге, он потерял от боли сознание. Забрал у него оружие и по быстрому обыскал. Пока он в отключке, поднялся на пригорок и взяв за шиворот уже мертвого наблюдателя стянул его в низину, к последнему оставшемуся в живых.
Пока мне везло. Но нужно быть поосторожней. Насмотрелся в свое время на таких везунчиков, начинали верить в свою неуязвимость, теряли осторожность и погибали.
Тем более со временем проблема. Гауптман не пришел в себя пошмонаю труп. Тот же набор документов и та же форма. Заляпанную кровью форму снимать не стал. Просто забрал документы и оружие .
Что то раненный не приходит в себя видимо шок сильный. Похлопал его по щекам. Не помогает. Можно конечно кольнуть ему противошоковое из аптечки, но жирно будет. Самим мало. Ну и ладно. У меня со временем проблема. Тут такие дела намечаются. Подняв автомат, дал короткую очередь в голову.
Странно. За сегодня погасил шесть жизней и никаких эмоций. Там в Крыму все было иначе, наверно что-то перегорело. Надо будет с девчонками поговорить на эту тему, а то слышал что такое синдром войны, когда все проблемы хочется решить с помощью насилия. Или может сиденье в бункере или переход через портал. Но все же в памяти оставил галочку, тема серьезная. Психологическое состояние нельзя запускать.
Собрав все свои трофеи, разбросанные по лесу, пришлось устраивать марш-бросок до портала.
Светка, предупрежденная по рации, дожидалась меня. Велико было ее удивление, когда я приволок целый тюк с формой и оружием. Все уходим. Поднявшись по стремянке. с трудом закинул в портал тюк и перебросил свое тело. Уж набегался сегодня. Там уже ждали объяснения.
– Девушки, дорогие, все потом. Дайте отдышаться и перекусить набегался я за ночь.
– А это откуда? - не сдавалась Светлана. Развернула тюк и рассматривала сапоги, форму. На одной гимнастерке были видны следы крови. Особое внимание привлекли документы сотрудников НКВД изъятые и диверсантов
– Твоя работа? Ты что там отряд НКВДшниквов уничтожил?
Я устало стянув с себя маскхалат сел на стул.
– Нет, радость моя, напоролся на немецких диверсантов. У них при высадке командир ногу сломал, вот они у одного предателя в том поселке пытались его пристроить. Предатель перевербован, диверсанты уничтожены. Все в ажуре. Давай сначала перекусим, потом поговорим.
Светка все поняла и уже доставать не стала. Знает ведь, что когда я голодный меня лучше не доставать. Конечно послать не пошлю, но вот изыскано нахамить и нагрубить, это мы могем.
После плотного обеда наконец-то собрали совещание. Кратко рассказав про события ночи, получил целую гору упреков, наездов и недовольства. По большому счету они правы - разведка есть разведка, а устраивать охоту с сомнительным исходом, это верх непрофессионализм. На попытку сослаться, что я все таки не разведчик, а банковский служащий, вызвали новую бурю упреков. Что ж они правы.
После того как девчонки вывалили на меня свои нервы, все успокоились и наконец-то начался нормальный диалог.
– Сережа что ты думаешь делать дальше? Ты сказал что у нас мало времени.
Мне пришлось провести маленький ликбез по истории Великой Отечественной войны, особенно то, что касается обороны Могилева, и разгрома наших войск под Смоленском.
– Таким образом, где-то 18-20 июля эта территория станет фронтом, причем бои тут будут очень тяжелые и потери просто ужасающие и после 25-го тылом немецких войск. А учитывая, сколько тут будет разбито частей и соединений, через эти леса пройдет много окруженцев. Значит наши выходы в это время могут быть сопряжены уже с большим риском. Поэтому начинаем нашу операцию по внедрению и по влиянию на исторический процесс.
Света что там с письмом? Думаю можно написать и на принтере, пусть ломают голову, что за новая такая печатная машинка.
Марина, тут просьба к тебе, мне на завтра нужна чистая и отглаженная форма сотрудника НКВД, из тех что я принес. А я пока займусь оружием и документами.
Распределив задания все принялись за дело - времени оставалось мало.
К обеду я уже был на месте. В наглаженной форме. В наличии имелись документы выполненные лучшими немецкими специалистами и немного подправленные нами. На ремне висела кобура с пистолетом ТТ. В планшете лежал конверт с очень важным письмом, которое нужно было обязательно отправить, и ради чего это все было затеяно.
Около одиннадцати нарисовался Селантий. Как бы случайно он прошелся к лесу. Я его окликнул. Он испуганно смотрел на меня. Видимо и в балке побывал, увидел там мои художества.
– Ну здравствуй Селантий, как спалось? - дедка аж передернуло, - мое задание выполнил?
– Все сделал товарищ командир. Все сделал как вы приказывали.
– Ну и ладушки, что там, пришла машина с сопровождающими?
– Да только недавно, целый капитан приехал и с ним старшина.
– Хорошо пойдем. Идем раздельно. Нечего тебе со мной светиться. Сиди дома и не высовывайся пока машина не уйдет. Как пройти к сельсовету?
Он вполне толково объяснил и мы расстались.
Идя по селу, с интересом смотрел по сторонам. Люди смотрели на меня с интересом, но без страха, как это писалось в наше время. Как-то необычно, представитель другого времени. И еще я думал о том, что многих этих людей скоро не станет, кто от голода погибнет, кого на работы угонят, кого живьем каратели сожгут, кто в партизанах будет сражаться.
Увидев молодую женщину поздоровался.
– Добрый день. Не подскажите, как к сельсовету пройти? А то я немного заблудился.
Женщина, улыбнулась и стала рассказывать, а потом предложила провести. Вот так в приятной компании подошел к сельсовету. Человек тридцать мужчин призывного возраста и куча родственников и знакомых кучковались около машины. Там в машине копался водитель, солдат средних лет. Увидев меня он стал по стойке "смирно" и отдал честь. Козырнув ему в ответ, спросил:
– Вольно. Где сопровождающий?
– В сельсовете списки сверяет с председателем, товарищ капитан.
– Не капитан, а лейтенант госбезопасности боец - поправил его и двинулся в здание сельсовета.
Там столкнулся лицом к лицу с моложавым капитаном, с орденом Красной Звезды на форме.
– Капитан Звонарев - представился он, отдав честь.
– Лейтенант госбезопасности Зимин - в ответ представился я. Именно такая фамилия была вписана в документы, которые сейчас были у меня.
– Товарищ капитан, можно вас на пару слов с глазу на глаз. - и показал председателя кивком на дверь, тот все сразу понял и сославшись на необходимость, выскочил за дверь. Мы зашли в помещение, там солдат средних лет с петлицами старшины что-то писал.
– Старшина выйди - приказал Звонарев. И после того, как тот вышел повернулся ко мне - я вас слушаю лейтенант.
– Капитан, как вас по имени отчеству?
– Алексей Семенович.
– Так вот Алексей Семенович у меня вопрос и просьба, начну с вопроса. Когда вы уезжаете и когда ехали сюда, не видели ли ничего необычного?
– Да нет ничего такого. А что случилось?
– Вчера вечером был зафиксирован пролет самолета над этим лесным массивов и не исключена возможность выброски разведывательно-диверсионных групп, так что просьба, когда будете ехать, у любого встречного патруля, который проявит к вам нездоровый интерес требуйте документы и страхуйтесь. По нашим данным, немцы понабирали диверсантов из числа прибалтов, поволжских немцев, которые великолепно говорят на русском, служили в РККА и знаю все реалии. Так что не закрывайте кобуру и страхуйтесь. Особенно они любят сами проверять документы.
Капитан задумчиво выслушал, кивнул пару раз.
– Да у нас слухи про такое уже ходят.
– И у меня будет просьба. Вы ведь в Могилев едете? - дождавшись утвердительного кивка, продолжил - Вот вам пакет с документами. По оперативной обстановке я не могу сам его доставить, потому что я должен быть здесь. Его нужно доставить дежурному по Управлению НКВД в Могилеве, для начальника управления, майора госбезопасности Свиридова. Это очень важно. Если на вас нападут, вы обязаны сначала уничтожить документы, а потом можете умирать. Возьмите с собой канистру с бензином и если что жгите.
Я протянул ему большой конверт, на котором размашистым почерком было написано: "Куда: Управление НКВД г.Могилев. Кому: майору госбезопасности Свиридову". Видимо капитан проникся моментом. Сначала у него наверно была мысля, что я шпион, но после такого, думаю, все сомнения пропали.
– Вы когда думаете выезжать?
– Через пол часа. Списки уже согласованы, народ собран.
– Хорошо. Я подожду и провожу вас, у меня время есть.
– А что сказать, от кого документы?
– Скажите лейтенант Зимин, осназ главного управления государственной безопасности, антидиверсионное подразделение "Вымпел". - с серьезным видом выдал я.
Глава 4
Вечером 26 июня 1941 года майор госбезопасности Свиридов засиделся у себя в кабинете. Только что распустив начальников отделом с очередного совещания, разбирал накопившиеся за день документы. Требующие его внимания. Большой странный конверт сразу привлек его внимание.
Вскрыв конверт, он вытащил от туда еще один плотный конверт, на котором был указан адрес, который вызвал у хозяина кабинета оторопь. На конверте значилось: "Народному Комиссару Внутренних Дел товарищу Берии Л.П." Вслед за конвертом с таким грозным адресом выпал листок. Адресованный лично ему.
"Майору госбезопастности Свиридову А.И.
Товарищ майор в конверте адресованному Народному Комиссару Внутренних Дел товарищу Берии Л.П. содержатся стратегические сведения государственной важности. Ценность информации такова, они могут коренным образом повлиять на ход войны с фашисткой Германией. Ситуация сложилась таким образов, что из-за боевых действий нет возможности штатно передать данные сведения.
Вам рекомендуется максимально быстро передать данный конверт в Москву любыми возможными путями и обеспечить его сохранность.
Вы можете взять на себя ответственность и ознакомиться с содержимым пакета адресованного Народному Комиссару Внутренних Дел, но при этом обязаны, ни при каких обстоятельствах не попасть к противнику живым."
Письмо было без подписи отпечатанное типографским способом на белой, качественной бумаге. Конверт, адресованный товарищу Берии, жег руки. Что-то нужно было предпринять. Закурив новую папиросу Александр Иванович Свиридов задумался. Что бы потом в далеком будущем не говорили про работников НКВД, но дураки, алкоголики и психопаты там встречались очень редко. Специфика спецслужб такова, что жестокий отбор таких быстро отсеивает. Либо уходят сами, либо попадают под "случайную" машину, тонут в ванной, выкидываются из окна. Для него организация представлялась как клинок острый и весьма опасный, а они, сотрудники лезвия этого клинка. Его задача карать, находить и карать. А еще защищать Родину. Сейчас, когда идет война, он должен быть втройне, нет в десять раз бдительнее и беспощаднее.
Александр Иванович дослужился до майора, начальника областного управления. Чин не малый и за годы службы у него уже выработалось звериное чутье, которое не раз помогало ему. И сейчас это чутье просто кричало, что тут не все так просто. Но при этом он видел в этом деле какой-то шанс проявить себя, продвинуться. Как умудренный жизненным опытом человек он сличал карьеризм нормальным явлением, если он был в разумных рамках и не толкал к необдуманным поступкам, авантюрам и хуже к предательству.
Подняв трубку внутреннего телефона, он вызвал дежурного.