— Пункт третий. Все спорные вопросы решаются судом присяжных из пяти человек.
Ардис угрожающе шагнул в сторону шахты, где скрывался его обидчик:
— Так за чем же дело стало? Все судьи в сборе, я их с собой привел.
Шериф криво усмехнулся, а его помощники взяли ружья на изготовку.
— С ним бесполезно разговаривать. Все равно не переубедишь — упрямый как осёл, — шепнул шериф.
Черная пустота шахты вновь отозвалась жутким хохотом, и эхо подхватило странные звуки и рассыпалось зловещим многоголосьем.
— Пункт четвертый. До тех пор пока к участку не подведен канал от ближайшего водоема, право на владение землей должно подтверждаться каждые десять дней.
— Хватит пудрить мне мозги, Фесперман. Поговорил — и будет. Я и так тебя долго слушал. Теперь убирайся!
— Если дело дойдет до перестрелки, я буду стрелять! Не сомневайся! — заверил шериф.
— Ни за что не отдам шахту этому прохвосту, — пробормотал Ардис и злобно выругался.
— Главное — не горячись! Сейчас мы его оттуда выкурим! — успокоил шериф.
— И последний, но тем не менее весьма важный пунктик. Слушай, Ардис, внимательно! Итак, пункт пятый. В случае если на участке есть вода, то пятидневная отлучка хозяина вышеупомянутого участка лишает его права на землю. Исключение составляют случаи, когда владелец отсутствует по болезни, по независящим от него обстоятельствам или другим уважительным причинам.
— У меня есть уважительная причина. Я в городе был.
— Что ж ты там, интересно, делал?
— Не твое собачье дело! — возмущенно выкрикнул Ардис. Он уже объяснял, где был и что делал, и повторять по десять раз одно и то же не собирался.
— Тебя не было больше пяти дней. Прошло уже шесть с тех пор, как я здесь, а ты только сейчас вернулся.
— Непредвиденные обстоятельства, — мрачно пробурчал Ардис. Кто же знал, что Рыжая Молли окажется такой знойной женщиной?
— Пьянка и разврат — вот твои непредвиденные обстоятельства. Но боюсь, что в разряд уважительных причин они вряд ли попадают. Ты проиграл, Ардис. — Батте злорадно хихикнул.
Ардис обернулся к шерифу:
— А что, пьянка и разврат — это разве не уважительные причины?
Шериф пожал плечами:
— Я же тебе сказал, что с ним без толку разговаривать. Говори не говори — как об стенку горох. Только время зря теряем. Давай с ним кончать. Давно уж пора!
— Хватит разглагольствовать, Фесперман. Ты и так уже полчаса языком молотишь. Это моя земля, и у тебя ровно, — Ардис посмотрел на часы, — ровно три минуты, чтобы собрать свои манатки и убраться отсюда.
— А вот и не уйду, а вот и не уйду! Моя земля! Моя земля! — Нервы у Батте сдали, и он начал подпрыгивать на месте как сумасшедший. — Что, съел, Ардис! Не получишь ничего! Моя земля! Не отдам! Ни ты, ни шериф твой с писклявым голосом! Ничего у вас не выйдет!
— Шериф, можно прикончить этого идиота? — лениво спросил один из сопровождавших шерифа помощников, незаметно протискиваясь вперед.
В глазах шерифа Виклера появился стальной блеск.
— Эй, Фесперман, я тебя в последний раз предупреждаю: либо ты выходишь оттуда, либо мы вытащим тебя силой! — В голосе его звучала неприкрытая угроза.
На секунду все опешили, когда в черном проходе вдруг замаячила высокая, крепко сбитая фигура Батте Феспермана. По выражению лица и решительным движениям Батте было видно, что он не собирается уступать.
— Ну, вот он я. Налетай! — Его голубые, как небо над Колорадо, глаза гневно сверкали. Талия и грудь Батте, перетянутые ремнями, были унизаны динамитными шашками с тлеющими бикфордовыми шнурами.
Шериф и его помощники непроизвольно подались назад.
— Батте, ты не идиот! Ты круглый идиот! — дрожащим от страха голосом пролепетал Ардис, не спуская глаз с бикфордовых шнуров и начиная пятиться.
— Выбрось их! Выбрось, остолоп!
— Что, земли тебе захотелось, Ардис? Накося-выкуси! — Батте, словно в экстазе, вновь начал приплясывать на месте, упиваясь жалким видом поверженного врага. Ардис всегда вызывал у него чувство глубокой неприязни.
— Болван, сам взлетишь на воздух — так черт с тобой! Но ты же шахту сейчас взорвешь! И золото никому не достанется! — пытался отговорить его Ардис, ни на секунду не переставая пятиться.
Батте вдруг как-то сразу остыл и посерьезнел. С недоброй ухмылкой он беспечным шагом направился в сторону ретирующегося противника.
— Этого-то я и хочу, Ардис. Вот такие пироги!
Еле заметное пламя, шипя и потрескивая, неумолимо ползло вниз к динамитным плашкам. Все пятеро — Ардис и шериф со своими людьми — не выдержали и бросились наутек. Странная это была картина: один, застыв словно изваяние, стоял внизу и спокойно смотрел, как пятеро, задыхаясь, падая и снова вскакивая на ноги, суматошно карабкаются вверх по склону горы. Мелкие камешки и крупные куски плоской гальки, шурша, скатывались вниз, потревоженные сапогами спасающихся бегством людей.