Я показала тѣ предложенія г. Гикману, которой опредѣлился въ штатскую службу передъ смертію своего старшаго брата. Онъ принялъ на себя важной и гордой видъ, онъ мнѣ сказалъ весьма важнымъ голосомъ, что онъ ихъ разсмотритъ, что онъ въ тонкость ихъ разберетъ, естьли я его того удостою, что бы онъ о нихъ думалъ, и прибавить къ тому нѣсколько другихъ столь же странныхъ словъ, отъ чего я вышла изъ терпѣнія. Я съ гнѣвомъ вырвала у него бумагу. Какъ! поступать съ нимъ столь худо за его стараніе? Такъ, за непонятныя его старанія, такіе какъ и большая часть другихъ его стараній. Естьли онъ не могъ однимъ взглядомъ усмотрѣть какого возраженія; то ето значитъ что ничего въ оныхъ не понимаетъ.
Какъ вспыльчива, любезная моя дѣвица! столь мѣдлителенъ, весьма мало любезной государь мой, отвѣчала бы я ему! Но я почла за удовольствіе сказать ему, точно, съ такимъ видомъ, которой означалъ, Какъ осмѣлился ты сдѣлать мнѣ противность?
Онъ просилъ у меня прощенія, говоря что не видѣлъ никакого тому возраженія; но онъ думалъ, что въ другой разъ прочтя оное… Нѣтъ нужды, нѣтъ нужды, прервала я, я показала бы ихъ моей матери, которая, хотя не въ штатской службѣ, но при первомъ взглядѣ, узнала бы то болѣе, нежели всѣ твои медлительные совѣтники, естьлибъ я не опасалась раздражить ее признаніемъ моей переписки.
Но не медли, любезная моя, разположить статьи въ надлежащемъ порядкѣ; чтобъ бракосочетаніе вскорѣ за оными послѣдовало, и чтобъ ничего болѣе не оставалось объ ономъ говорить.
Я не должна позабыть, что матрозъ весьма долго похаживалъ около моей горнишной дѣвушки, и что онъ старался подкупить ее весьма великимъ подаркомъ, дабы узнать отъ ней мѣсто твоего пребыванія. Лишь бы только осмѣлится онъ показаться вторично; то при первомъ разѣ, я прикажу его бросить въ самой глубочайшей прудъ, естьли онъ ничего мнѣ не скажетъ. Предпріятіе подкуплять домашняго человѣка оправдаетъ мои приказанія.
Письмо CXC.
Въ Воскресенье 21 Маія.
Я нахожусь теперь въ великомъ гнѣвѣ и помышляю токмо о мщеніи, отъ чего и рѣшился сообщить тебѣ наблюденія дѣвицы Гарловъ въ теченіе трагедіи Отвай. дѣвицы Гарловъ! Для чего называть ее симъ именемъ? для того что я ее ненавижу, и что чрезвычайно раздраженъ противъ ее и противъ наглой ея пріятельницы.
Чемже, спросишь ты меня? Причина довольно основательна. Между тѣмъ, какъ мы были въ комедіи. Доркаса, которая получила отъ ея приказы и ключь отъ покоя своей госпожи, также и всѣ прочіе ключи, отъ сдѣланнаго изъ чернаго дерева камода, кабинета и всѣхъ ящичковъ, сыскала способъ дойти до послѣдняго письма дѣвицы Гове. Чернобровка по своему тщанію примѣтила, какъ ея госпожа вынула его изъ нагруднаго своего платка, и положила оное къ прочимъ, предъ отъѣздомъ со мною въ комедію, опасаяся по видимому, какъ тамошнія женщины меня укоряютъ, чтобъ я не нашелъ онаго подъ ея платкомъ.
Какъ скоро Доркаса увидѣла у себя сокровище; то позвала Салли и еще трехъ дѣвушекъ, кои до того не показывались Клариссѣ; онѣ соединясь вмѣстѣ, употребили чрезвычайное тщаніе, дабы переписать проклятыя сіи письма, слѣдуя предписанному мною имъ образцу. Я имѣю право назвать ихъ проклятыми, поелику они наполнены жестокими обидами и злостію. Какая ето фурія дѣвица Гове! Я не удивляюсь, что наглая ея пріятельница, которая не лучше со мною поступила, поелику она подала случай къ вольностямъ другой, оказала тогда столько гнѣва, когда я хотѣлъ ухватить одно изъ ея писемъ.
Мнѣ также казалось невозможно, чтобъ красавица, въ сей цвѣтущей молодости, имѣя столь хорошее сложеніе, здоровье и проницательные глаза, могла имѣть такую тщательность и страхъ, которой никогда ее не оставляетъ. Блестящіе глаза, Белфордъ, не смотря на всю изящность, какъ стихотворцы оные прославляютъ, суть совершенной знакъ плутовскаго сердца, или сходственно съ онымъ.
Ты можешь продолжать свои проповѣди, естьли хочешь, и Милордъ М… не менѣе свободенъ разсыпать свою мудрость въ пословицахъ; но вѣрь, что теперь я гораздо болѣе о ней увѣренъ, нежели прежде. Теперь когда мщеніе мое воспламенилось, и соединилось съ любовію въ моемъ сердцѣ; то всякое сопротивленіе должно безъ околичностей быть послаблено. Я торжественно тебя заклинаю, что дѣвица Гове понесетъ наказаніе за свою измѣну.
Въ сію минуту принесено другое письмо отъ адской сей фуріи. Я надѣюсь что оно также вскорѣ будетъ списано, по крайней мѣрѣ, естьли захотятъ присоединить оное къ прочимъ. Непреклонная богиня хочетъ сего утра идти въ церковь, не такъ какъ я имѣю причину думать изъ набожности, какъ для того, чтобъ испытать, можетъ ли она выходить безъ сопротивленія, или безъ злобы, или будучи не сопровождаема мною.