Вы смотрите на него, а если замечаете на ногах у него шпоры, то сразу сообщаете, что на ферме гостям не разрешается носить шпоры. Потом вы наблюдаете, как он их снимает, и к этому времени знаете о нем достаточно, чтобы всучить ему самую старую и самую спокойную клячу. В этот день он даст вам десять долларов на чай и скажет, что ему нужна другая лошадь. Он познакомился тут с одной девушкой и хочет произвести на нее впечатление. Он начнет рассказывать вам, что объездил верхом всю Монтану, Айдахо, Вайоминг и Техас.
– И что вы делаете?
– Я забираю десять долларов и на следующий день даю ему такую же клячу. Если дать ему хорошую лошадь, она его либо сбросит, либо понесет.
– А он не обидится, что, взяв с него десять баксов, ему снова подсовывают клячу?
– Это возможно, но у нас есть что сказать ему. Можно наплести, что обычно эта лошадь очень спокойная, но если ей попадается плохой наездник, она способна на все, что в прошлом году она сбросила с седла двух седоков и что с тех пор ее предлагают только опытным наездникам. Парень рассказывает обо всем своей подружке, дает вам еще десять баксов и говорит, что именно такая лошадь ему подходит, и он будет ездить на ней все время. – Крамер зевнул.
Из коттеджа номер два вышла Долорес. Она остановилась, но, увидев меня рядом с Баком, вошла обратно.
– Вы уже ели? – спросил я Бака.
– Нет. Только собираюсь.
Он откинулся в кресле, посмотрел на меня и сказал:
– Знаете, Лэм, вы какой-то необычный.
– Это почему?
– Вы мало разговариваете.
– Я что, обязан разговаривать?
– Вы понимаете, люди, которые сюда приезжают, обычно рассказывают о себе все, особенно если они умеют ездить верхом. Они разглагольствуют о фермах, на которых побывали, о выездах на природу, о часах, проведенных в седле… Где, черт возьми, вы научились ездить верхом?
– Я не езжу, я только сижу в седле.
Он фыркнул и ушел.
Как только он меня оставил, из коттеджа вышли Долорес и Мелита Дун. Они направились к главному зданию, но неожиданно Долорес свернула в мою сторону и сказала:
– Мисс Дун, позвольте вам представить моего друга Дональда Лэма.
Я встал и поклонился:
– Раз познакомиться с вами.
Карие глаза смотрели на меня с откровенным интересом.
– Привет, – сказала девушка и подала руку.
Рука оказалась холодной, пальцы тонкие, но сильные.
Она сменила одежду. На ней был костюм для верховой езды, который очень подходил к ее стройной фигуре.
– Сейчас как раз время ленча, – обратилась Долорес к Мелите, – а я умираю от голода. Послушайте, Дональд, можно мы сядем за ваш стол? Вы, кажется, один.
– Буду очень рад.
Долорес позвала официанта. Я пододвинул для девушек стулья, и они сели.
Долорес сказала:
– Мы с Дональдом приятели… Он очень хороший.
Мелита мне улыбнулась.
Пришел официант и принял заказы.
Мелита изучала меня с откровенным интересом, большим, чем простое любопытство, которое девушка в отпуске проявляет к незнакомому мужчине.
Мне показалось, что Долорес уж слишком явно навязывает меня Мелите, и на мгновение меня охватила паника. Долорес была женщиной, которая не теряет времени даром, а Мелита, похоже, тоже не упускает своего, поэтому Долорес не следовало бы вести себя слишком открыто.
Мы еще обедали, когда появился Бак Крамер с сообщением для Долорес.
– Хелманн Бруно прибывает самолетом в половине четвертого, – сказал он.
– Прекрасно, – сказала Долорес. – Ты встретишь его, Бак?
– Да, конечно, – ответил он.
Я смотрел на Мелиту, когда происходил этот разговор. Готов поклясться, что на мгновение в глазах ее промелькнул ужас, потом она потупила взор и стала двигать взад-вперед кофейную чашку, пока не взяла себя в руки или пока мое воображение не перестало меня разыгрывать.
– Новый гость? – Мелита подняла глаза.
– Да, новенький. Они приезжают и уезжают постоянно.
– Бруно – какое необычное имя, – задумчиво промолвила Мелита. – Хелманн Бруно – кажется, я где-то слышала это имя. Он случайно не писатель?
– Нет, – сказала Долорес. – Он – победитель какого-то конкурса, а в качестве приза получил бесплатную путевку на двухнедельный отдых у нас на ферме. Видимо, у него есть голова на плечах, иначе он не стал бы победителем конкурса.
– Вот, наверное, откуда я слышала это имя, – отозвалась Мелита. – Он победил в конкурсе, и об этом, наверное, сообщалось в каком-нибудь журнале…
Долорес старалась говорить небрежно:
– Я не знаю. Для меня главное – чтобы все здесь чувствовали себя счастливыми. Меня не интересует личная жизнь отдыхающих.
Она слегка подчеркнула слова: «Меня не интересует личная жизнь отдыхающих».