— Мало того, — добавила Берта, — мистеру Бикнелу нужна именно женщина. Он считает, что в его деле необходим женский подход.
Представив себе «женский подход» Берты, я невольно усмехнулся.
— А кто такой Бикнел?
— У него золотые рудники, нефтяные скважины и апельсиновые рощи.
— Если он хочет, чтобы кто-то срочно попал в Гонолулу, то нужно лететь самолетом, — сказал я. — На «Лур-лайн» так просто не придешь и…
— Не будь идиотом, — оборвала меня Берта. — У него зарезервировано полдюжины мест. Он едет сам и… — Она запнулась.
— И хочет, чтобы ты поехала с ним и занялась его делом, — закончил я за нее.
— В общем, да.
— Почему же ты не едешь?
— Потому что я не люблю никуда ездить, — ответила Берта. — Я ненавижу лазить по лестницам. Господи, ты же знаешь, какие у меня ноги!
Она подняла юбку и показала ноги. Действительно, ноги у нее, в целом достойные футболиста, были довольно стройными, с аккуратными лодыжками, правильно очерченными ступнями и высоким подъемом. На вес более девяноста фунтов они явно рассчитаны не были.
— Видишь?! — воскликнула Берта. — Ноги, как у антилопы, а задний мост — как у грузовика!
Мы с Элси знали, как она гордится своими ногами, о чем свидетельствовали дорогие, тщательно подобранные туфли.
Я понимающе кивнул, но заметил:
— На этом корабле есть лифты.
— На этом корабле есть лифты, но они всегда переполнены, — не унималась Берта. — А в этом Гонолулу сплошные подъемы и горы, я видела на картинках. Весь этот чертов остров — сплошные горы. И жара. Если я буду таскаться по Гонолулу, я буду потеть и ругаться на чем свет стоит. И потом, я терпеть не могу больных и хилых, а ты сумеешь поладить с этим типом.
— А что с ним такое, с этим Бикнелом?
— Сплошной артрит, куда ни ткни. Я боюсь, что когда на корабле этот сукин сын заскрипит своими костями, я выкину его за борт. Ладно, все! Я тебе нйчего про него не говорила, жди десять секунд, потом заходи и докладывай, что был занят делом.
Берта развернулась, рывком открыла дверь и, захлопнув ее за собой, удалилась в свой кабинет.
— Ой, Дональд! — воскликнула Элси. — Вот будет здорово, если окажется, что это важное дело и мне тоже нужно вылететь туда на самолете — вести наблюдение или что-нибудь еще! Ты только подумай! Гонолулу! Алмазный мыс! Пляж Вайкики! Цветочные венки! Вареные осьминоги!
— И сырая рыба, — добавил я.
Элси поморщила нос.
— Говорят, она восхитительна.
— Ладно, не раскатывай губы. Если там, на острове, понадобится выполнить какую-нибудь секрётную работу, Берта наверняка наймет местных — на час или на день. Ей только заикнись, что можно вызвать секретаршу с материка, — она в обморок упадет.
— Да я знаю, — грустно сказала Элси. — Уж и пофантазировать нельзя?
— Можно, — ответил я, поправил галстук и направился в комнату, на дверях которой было написано: «Б. Кул, личный кабинет».
Когда я вошел, Берта приторно заулыбалась.
— Дональд, это мистер Бикнел, — сказала она и, совсем расплывшись в улыбке, обратилась к Бикнелу: — А это Дональд Лэм, мой партнер.
— Нет-нет, не вставайте. — Я быстро подошел к нему и протянул руку. Он сунул мне кончики пальцев, но отдернул руку раньше, чем я успел до нее дотронуться.
— Осторожно, — сказал он, — у меня побаливает рука — небольшой ревматизм.
— Прошу прощения, — сказал я ему. Потом, взглянув на часы, обратился к Берте: — Да, кстати, я все уладил, Берта. Ну, то дело, которое мы обсуждали вчера вечером.
— A-а, хорошо, Дональд. Теперь понятно, почему тебя не было.
Я пододвинул стул и сел.
— Мистер Бикнел хочет, чтобы мы избавили его от одной неприятности, — сказала Берта.
— От какой именно? — спросил я.
— Он сейчас сам тебе расскажет, — сказала она и добавила: —Тебе надо будет поехать в Гонолулу, Дональд.
— Зачем?
— Именно по этому делу. Ты должен завтра отплыть на «Лурлайне».
— Если ты позвонишь в «Матсон», — возразил я, — то тебе скажут, что на «Лурлайн» все места проданы до…
— Ты отплываешь завтра, — оборвала меня Берта. — Мистер Бикнел все устроил, и они уже оформляют билеты.
Я обернулся и внимательно посмотрел на Бикнела.
На вид ему было лет сорок пять. Из-под кустистых бровей пронзительно смотрели серые глаза. Высокие скулы, густые темные волосы: Но казалось, что даже легкий порыв ветра сдует его со стула. Восковой оттенок кожи усиливал впечатление болезненности. На нем был костюм, сшитый у портного долларов за двести пятьдесят, не меньше, начищенные до абсолютного блеска ботинки, двадцатипятидолларовый галстук ручной росписи, сорочка с отложными манжетами и золотые запонки с изумрудами. Он сжимал сухими когтистыми пальцами набалдашник крепкой трости и старался держаться как большой босс, однако не мог скрыть выражения беспокойства на лице. Казалось, он чего-то боялся — то ли что его кто-нибудь уронит, то ли что у него спросят что-нибудь лишнее.