- Не останавливайся, боже, Рид, не смей.
И через секунду с его телом произошло то же самое, что с моим. Он ещё сильнее, чем раньше, сжал меня в своих объятиях и опустил голову к шее, пытаясь заглушить рычание, что выходило из его горла.
Мы лежали там минуту, две, а может и часы. Но, в конечном счёте, Риду всё равно пришлось встать.
- Твою ж мать. Грейс, - он посмотрел на меня. – Прости, я не хотел делать тебе больно.
Я не понимала, что он говорит, пока не посмотрела на свои бёдра. На них были большие отметины его ладошек.
- Боевое крещение, милый, - я улыбнулась и снова откинулась на подушку.
Хочу пить, да. Хочу пить.
- Я принесу попить, - Рид встал и пошёл на кухню.
Ого. Это, правда работает? Всегда бы так.
Я улыбнулась сама себе, а может миру.
Я свободна.
Глава 25
Рид
Прошло шесть дней. Мы с ребятами решили, что самым оптимальным вариантом для решения проблемы с отцом, будет принять его игру. Показать ему, что он выиграл, а когда будет возможность – забрать всё.
Я стоял на крыльце своего дома, держа за руку Милли.
- Ты увелен? Мне было холошо с тётей Салой и Глейс, - моя сестра не была рада возвращению.
Но послушно приняла всё. Такая маленькая, а такая сильная.
Дверь открылась и на пороге появилась мама. Под глазами синяки, кожа бледная.
- Мам, у тебя всё хорошо?
Но она как будто не слышала меня. Рванула к Милли и крепко её обняла, поднимая на руки.
- Милая, господи, ты дома. Спасибо, спасибо, - она целовала её. – Рид, спасибо, что пришёл.
Не такого я ожидал. Я знал, что Леона любит Милли, но за всё время, что мы отсутствовали, она никак не пыталась связаться с ней. Неужели отец запретил?
Долго думать не получилось, вышел папа.
А вот тут всё было как всегда: злой взгляд, опущенные брови и раздутые ноздри.
- Заходите, дети.
Леона сразу двинулась в комнату Милли, видимо, заранее получив установки отца.
Минорные события.
Как только мы остались вдвоём, я заговорил…
- Отец, - я решил начать разговор сразу.
Какой смысл тянуть до последнего? Мы не в дешёвом сериале.
- Я был не прав по отношению к тебе,- отец подошёл и протянул свою руку.
Наверное, моё выражение лица в этот момент оставляло желать лучшего.
- Понимаю, почему ты так удивлён. У меня было миллион мнений о сложившейся ситуации. К сожалению, из-за работы, мы с матерью потеряли своих детей. Тебя уже не вернуть полностью, но можно попытаться заслужить доверие, правда? Милли же есть ещё шанс вернуть. Я хочу начать всё с чистого листа. Я, твоя мать, ты и Милли. Семья, сынок.
Он сел на диван и выпрямил ноги, положив их на стол.
Я напрочь позабыл, почему пришёл сюда, я не мог вздохнуть или выдохнуть. Слова, которые я ждал так долго только что прозвучали, но….я ничего не почувствовал кроме недоверия. К чему нас это привело?
- Я не верю тебе, пап. Совершенно не верю. Ты много раз говорил что-то подобное, но, в конечном счете, всё всегда было не так. Слова для меня ничего не значат, мне нужны действия.
- Я понимаю. И ты прав. Ты дал мне понять, что я могу потерять всё, что мне по-настоящему важно. Мы решили с твоей матерью переехать и начать жизнь заново.
Я уставился на отца, вот теперь я начал чувствовать что-то ещё…шок? Страх? Предвкушение? Боль?
- Что? Куда? – я сел рядом с ним.
- Не знаю, подальше. Попробуем наладить отношения, вернём всё, будем на каждый праздник рядом. Разве ты не этого хотел? Семью.
Он уже дважды использовал слова семья в разговоре со мной. Мне невольно вспомнился мой друг, что мог бы проанализировать ситуацию. Чёрт.
- Ты ещё совершенно недавно утверждал, что я должен жениться на дочери твоего бизнес партнёра, натравил на меня полицейских. А теперь утверждаешь, что хочешь начать всё заново? Что за бред.
Я вскочил, не понимая, что происходит.
- У меня была семья. Круглые сутки я хотел, чтобы она вернулась. Теперь моя семья это Милли и другие люди. Я не собираюсь уезжать, только потому, что ты решил так! Вам не кажется, что я достаточно взрослый мальчик, чтобы самому решать, как и где мне жить? Хотите уехать? Валяй! Что там у тебя? Проблемы на работе? Что может тебя заставить уехать? Только это. Милли моя, ты ни черта о ней не знаешь! – я почувствовал, как моё тело напряглось, но душа, как будто освободилась. Лёгкость, что появилась во мне, дала мне понять…… Я должен был сказать ему это раньше.
Но мой отец оставался спокойным, ничего не выдавало его раздражения. Как будто он отключил эмоции.