В конце концов мой взгляд перемещается на гигантскую кухню, которая почти такая же большая, как гостиная, и я ненавижу звук, который срывается с моих губ при виде нее. Наполовину визг, наполовину хныканье вырывается из меня, прежде чем я успеваю его остановить, и вместо того, чтобы извиниться, я прямиком направляюсь на кухню.
Она потрясающая, не совсем та идеальная кухня, о которой я мечтала, но она достаточно близка к ней. Шкафы глянцево-черные, задняя панель отделана черной плиткой, а столешницы сделаны из белого кварца. Здесь есть две духовки, две раковины и один здоровенный холодильник. На островке есть еще одна раковина, а чуть дальше – барные стулья.
Мне неприятно признавать, что он прав, но я знаю, что все это будет выглядеть красиво в качестве фона для моих видео, обеспечивая больше трафика для моего аккаунта.
— Как ты это сделал? — спрашиваю я, чертовски хорошо зная, что каким бы красивым ни было это здание, кухня не могла быть такой же.
— Я люблю готовить, так что заключил сделку с хозяином. Он позволил мне сделать ремонт в обмен на бесплатные абонементы на игры «Медведей», — объясняет он, проходя на кухню и садясь на один из барных стульев.
«Медведи» – профессиональная хоккейная команда нашего штата, лучшая в лиге и команда, за которую он когда-то играл.
Я смотрю вниз, на столешницу, за которой он сидит, и замечаю бумагу и две черные ручки, которые идеально ровно лежат рядом с ней.
— Похоже, тебе нравится заключать сделки, Элио, — подмечаю я, все еще восхищаясь красотой этой кухни.
Вдохновение накатывает на меня волной, куча идей сама собой возникает в моей голове. Меня так и подмывает открыть приложение «Заметки», но потом я вспоминаю, что сначала нужно обозначить некоторые правила.
— Если вдуматься, все в жизни делается через сделки, — парирует он.
Я сажусь на стул напротив него, болтая ногами в воздухе, потому что я не очень высокая.
Есть причина, по которой мои самые близкие друзья называют меня Минни.
— Тогда давай перейдем к сути нашей сделки. Мне нужна дата ее начала и окончания, а также правила, — я щелкаю пальцами.
Он ухмыляется.
— Сразу к делу, — затем он берет ручку, но прежде чем что-либо написать, добавляет: — Хочешь совет? Тебе следует переехать до начала учебы, чтобы быть готовой к занятиям и не испытывать лишний стресс из-за переезда после их начала. Когда ты съедешь, решать тебе. Лично я бы предпочел, чтобы ты осталась, по крайней мере, до окончания хоккейного сезона, потому что именно тогда я буду наиболее занят и чаще всего буду отсутствовать.
— Ты ведь знаешь, что сезон длится с октября по апрель, верно? То есть практически весь учебный год? — говорю я.
— Тебя это не устраивает? — спрашивает он, его ручка зависает над бумагой.
Жить с ним весь учебный год звучит как пытка, но я думаю, именно это имела в виду моя мама, когда читала мне лекцию о жертвах ради высшего блага.
Я сжимаю губы, не сводя с него взгляда.
— Устраивает, но я хочу, чтобы мы письменно задокументировали, что это все условно. Я смогу съехать, когда захочу, независимо от того, закончился хоккейный сезон или нет.
— Договорились, — говорит он, записывая первое условие нашей сделки.
— Я плачу тебе за аренду. Добавь это, — говорю я ему.
На этот раз, когда его голова поворачивается к моей, он выглядит раздраженным, нахмурив брови.
— Черта с два.
— Элио, избавь меня от всех этих танцев с бубном. Я хочу платить тебе, как платила бы любому нормальному соседу, — я не хочу быть нахлебницей. Это не я, и именно этого я пыталась избежать.
Какое-то мгновение он смотрит на меня, его глаза и челюсть сжаты.
— Хорошо, но я ограничу это не более чем пятьюстами долларами в месяц, — его рука снова начинает писать, добавляя этот пункт к списку.
Меня подмывает поспорить, но я знаю, что это бессмысленно, и я уже выиграла, поскольку он согласился позволить мне платить.
— Убирай за собой. Я не люблю беспорядок. По крайней мере, не такого рода, — говорит он, записывая это еще до того, как я соглашаюсь, но это справедливая просьба.
— Не заходи в мою комнату, пока меня нет дома, а если в этом будет необходимость, сначала спроси меня, — добавляю я.
При этих словах глаза Элио загораются.
— Ты что-то скрываешь, да?
— Не-а, — небрежно отвечаю я. — Я не люблю, когда в мое пространство вторгаются незнакомцы. А ты?
Он ничего не говорит, только кивает головой, показывая, что согласен.
— Если ты собираешься пригласить кого-то в гости или устроить вечеринку, я не против, но сначала скажи мне, чтобы я заранее была в курсе, — говорю я. Я люблю время от времени устраивать хорошие вечеринки, но неожиданные? Нет, спасибо.
— Понял, — он делает паузу, ерзает на стуле, затем говорит: — И никакого одноразового секса. Мне все равно, что ты делаешь за пределами этого места, но ты ни с кем не трахаешься под моей крышей, и я тоже.
— Ты можешь трахаться с кем хочешь. У меня наушники с шумоподавлением, — я пожимаю плечами, делая вид, что меня это не беспокоит, хотя на самом деле от одной этой мысли у меня мурашки бегут по коже.