Я помню, как мельком встретил Аврору на спортивном гала-вечере в декабре прошлого года. Она хорошенькая и показалась мне милой. Но в тот вечер я не мог оторвать глаз от Жасмин. Особенно когда она танцевала.
Вот почему я понятия не имею, как, черт возьми, я продержусь, живя с ней в одной квартире и не поддавшись искушению узнать, как она будет ощущаться под моими губами.
— Как у нее дела? Она попала в сборную США, верно? — спрашиваю я, наблюдая, как Жасмин кладет на одну тарелку четыре французских тоста, щедро поливая их кленовым сиропом.
Двигая тарелку через стойку, она садится на табурет напротив меня.
— У нее все прекрасно. Она живет вместе с ее парнем Кэмероном, и ей нравится играть в команде. Но чего она действительно хочет, так это начать свой собственный проект.
— Что за проект?
— О, — она проглатывает кусочек, показывая на меня пальцем. — Она открывает центр для детей с ограниченными возможностями, чтобы они могли заниматься спортом. Они даже смогут тренироваться с профессиональными спортсменами и тренерами.
— Вау, это потрясающе. Им нужна какая-нибудь помощь с финансированием? Я бы с удовольствием поддержал их.
— Эм, думаю, у них все хорошо, но могу узнать, — говорит она, заправляя черный локон за ухо.
У меня возникает мысль, что она не хочет, чтобы я подумал, что она пытается вытянуть из меня деньги на поддержку ее подруги, но это совсем другое. Этот проект звучит потрясающе, и я бы с удовольствием поддержал его.
У меня урчит в животе, и я жалею, что не попробовал чересчур сладкий французский тост напротив. Я подожду, пока она уйдет, чтобы приготовить яйца, прежде чем избавлюсь от них. И куплю новую сковороду.
— Во сколько у тебя сегодня первое занятие? — спрашиваю я, вставая, чтобы взять стакан воды. Я не пью кофе, но она упомянула, что ей нравится кленовый сироп, поэтому делаю мысленную пометку купить для нее кофеварку.
— В девять утра у профессора Тарт будет урок делового лидерства, на который мне нужно обязательно успеть, пока я не опоздала, — говорит она, вставая и ставя пустую тарелку в раковину, чтобы ополоснуть ее.
Сомневаюсь, стоит ли говорить ей, что я хожу на то же занятие, но думаю, выражение ее лица, когда она увидит меня, доставит гораздо больше удовольствия.
Сполоснув посуду, она кладет ее в посудомоечную машину и приступает к вытиранию столешницы. Она хорошо умеет слушать – убрала за собой, как я и просил, и это заставляет меня задуматься, будет ли она слушаться меня в других ситуациях.
— Мне нужно, эм, собраться, — бормочет она, указывая в сторону своей комнаты. Она, кажется, немного нервничает, и не уверен почему, но мне это не нравится.
Я хочу, чтобы ей было комфортно со мной больше, чем я думал.
Я мягко улыбаюсь ей, надеясь, что это уймет ее дискомфорт.
— Хорошего дня. Еще увидимся.
Слегка поворачивая голову через плечо, ее брови хмурятся, когда она говорит:
— Боже, надеюсь, что нет.
От ее ответа моя улыбка расширяется, когда я качаю головой.
То, как она взаимодействует со мной, приводит в бешенство, но в то же время завораживает, потому что это сильно отличается от того, к чему я привык – что девушки падают к моим ногам, такие покладистые и не дают мне покоя.
Именно тогда я включаю еще один пункт в свой список дел на ближайший год. Я должен понравиться этой девушке, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Я хочу посмотреть, действительно ли папина маленькая дочка такая идеальная, послушная девочка, какой она притворяется.
Глава 8
Жасмин
Это мой последний первый день в университете, и я его боюсь.
Это значит, что я намного ближе к тому, чтобы воплотить в жизнь план, который составили для меня мои родители. Я думала, что трех лет мне хватит, чтобы набраться смелости и рассказать им, что я на самом деле хочу делать после выпуска, и что хочу жить своей жизнью, но я очень ошибалась.
Три года уже пролетели, и я понятия не имею, что, черт возьми, буду делать к концу этого.
Обычно мне нравилось учиться, но в последнее время я временами не могу избавиться от чувства обделенности. Многие мои одногруппники в восторге от должностей, на которые смогут устроиться после окончания университета, в то время как я в растерянности.
Я знаю, куда мои родители хотели бы, чтобы я подала заявление, но от всех этих вариантов у меня сводит живот.
Ветер обдувает мои руки, по спине пробегает холодок. Я надела черную футболку, рваные джинсы и черные сандалии. Но, к сожалению, забыла взять куртку.
Выйдя из здания, я замечаю Камиллу, сидящую на скамейке, ее глаза блестят, когда она смотрит в свой телефон.
Теперь, стоя перед ней, я мягко кладу руку ей на плечо, встряхивая его.
— Ками, что случилось?
Она подпрыгивает и издает вопль, прижимая руку к груди.