— Играть со мной.
— Потому что ты никогда не посмеешь переступить черту, верно? — напоминаю я ему, хотя сама это начала.
Взгляд Элио становится жестким, его челюсть напрягается, когда он кивает и отталкивается от табурета, уходя от меня.
Я возвращаюсь к работе, оставаясь в напряжении, возникшем между нами. Я покрываю печенье глазурью, но мое прежнее радостное настроение слегка портится. Я виню только себя за то, что сейчас испытываю разочарование.
Что, по-моему, должно было произойти? Что я разозлю его, как и он меня, и что потом? Он зацелует меня до потери сознания?
Мы только недавно наладили общение. Стали соседями. Вот и все. И мне стоит помнить об этом, даже если все, чего я хочу, – это его губы на моих. Это временно, как и те трепетные чувства, которые он вызывает во мне каждый раз, когда находится рядом.
Временно, вот и все.
Эта ситуация. Эти чувства.
Нет смысла портить из-за этого важные отношения в нашей жизни, если в результате сердце будет разбито и боль останется навсегда.
Глава 17
Жасмин
Запах уходящего сентября пронесся в воздухе, летнего ветерка больше нет, а в начале октября наконец наступила осенняя прохлада. Это мое любимое время года, исключительно из-за выпечки.
Я была занята учебой, работой над своим аккаунтом с Элио (которая идет удивительно хорошо), общением с Камиллой и даже с Элио дома, благодаря чему время пролетело незаметно.
Хоккейный сезон начинается в эти выходные, и Элио очень этому рад. У нас уже сложился удобный распорядок дня. Мы готовим друг другу завтрак и ужин, а вечером проводим время вместе, играя в шахматы, настольные игры или просто отдыхая на диване.
Мы наконец-то нашли общий язык, что действительно сняло тяжесть с моих плеч.
Между нами теперь есть непринужденность, легкость от того, что мы живем в одной квартире. Но есть и ощутимое напряжение, по крайней мере, у меня, после ситуации с глазурью.
Оно растет в воздухе каждый раз, когда мы видим друг друга в несколько непристойном виде. Когда он снимает рубашку или когда мои шорты задираются слишком высоко. А еще наши взгляды задерживаются на друг друге слишком надолго.
Наши тела ни разу физически не соприкасались, что только усиливает мое любопытство.
Пронесется ли между нами искра, как в тот день, когда мы пожали друг другу руки? Разгорится ли моя кожа и затрепещет ли сердце, как это бывает в книгах?
Именно такие мысли я стараюсь игнорировать в последние несколько недель. Для этого я старалась сосредоточиться на радости от предстоящего нового сезона.
Как только мне станет лучше.
Я проснулась рано утром, голова раскалывалась, тело ломило, а желудок бунтовал против меня. Сразу после пробуждения я бросилась в ванную, где выблевала всю еду, которую съела вчера.
Сегодня у Элио утренняя встреча, и я благодарила Бога за то, что ему не пришлось слышать и видеть меня в таком состоянии. Я хотела написать ему, что меня сегодня не будет на занятиях, но так и не успела, потому что заснула.
Звонок телефона будит меня спустя несколько часов, и этот звук только сильнее провоцирует боль в моей голове. Я вслепую пытаюсь нащупать телефон и приоткрываю один глаз, чтобы ответить на звонок.
— Алло? — отвечаю я, мой голос звучит странно и незнакомо даже для меня самой.
— Что случилось? Где ты? — обеспокоенный голос Элио доносится из динамика.
— В кровати, — бормочу я, не желая открывать рот, чтобы разговаривать. — Я заболела, поэтому не пришла на занятия.
Я успела отправить письмо своему профессору, прежде чем заснула, и с тех пор внутренне напрягалась по этому поводу. Камилла, надеюсь, сделала конспект лекции, который я позже смогу позаимствовать, но все равно. Ненавижу пропускать занятия.
Он ворчит себе под нос что-то, что я не могу разобрать в таком состоянии, а затем говорит более отчетливо:
— Не вставай с кровати. Я скоро буду дома.
Я хочу поспорить с ним и спросить, как скоро он придет, но он бросает трубку прежде, чем я успеваю сказать хоть что-то. Я слушаюсь его, но только потому, что буквально не могу встать с этой кровати.
Я снова засыпаю, но меня будит теплое прикосновение руки к моему лбу. Я несколько раз моргаю, и на меня смотрят темно-зеленые зрачки, которые я слишком хорошо знаю.
Когда я потираю глаза, лицо Элио становится более отчетливым. Его всегда идеально уложенные волосы выглядят так, будто он долго ворошил их пальцами, челюсть плотно сжата, глаза полны беспокойства.
Он впервые прикоснулся ко мне, но это было очень мимолетно, и я была в полусонном состоянии.
Отлично.
— Привет, — шепчу я хриплым от сна голосом.
— Привет, — тихо шепчет он в ответ. — Я знаю, что мне нельзя входить в твою комнату, но мне нужно было тебя проверить.
— Я в порядке, не волнуйся обо мне, — говорю я, желая придать больше уверенности своему голосу. Я звучу и чувствую себя дерьмово. Нет смысла это скрывать.