Захар подошёл к «Булочке», сквозь стеклянную дверь было видно, что народу много, и Лиза вместе с Геннадием в аврале. Он открыл дверь, и звук колокольчика утонул в шуме разговоров и позвякивании посуды.
— Ты сегодня даже раньше обычного, — устало улыбнулась ему Лиза из-за кассы.
— Иди и отдохни, я сейчас переоденусь и заменю тебя, — сказал Захар, устремляя свой взгляд на прилично округлившийся животик своей подруги.
Геннадий — настоящий скряга! Ведь прекрасно видит, что Захар вдвоём с Лизой не справляются, и всё равно не нанимает третьего человека. Тем более теперь, когда Лиза ждёт ребёнка. Её муж Алексей категорически против того, чтобы Лиза и дальше продолжала работать, но, видимо, для неё эта кофейня тоже много значила, и Захар в какой-то мере мог понять её.
Парень прошёл в бытовку, быстро скинув свой рюкзак, затем стащил шарф и ветровку. Когда завязывал на себе фирменный тёмно-зелёный фартук и цеплял бейджик с именем, поймал себя на мысли, что давно отвык от аврала. Почти всё лето он брал только ночные смены. Но и в дневных было своё очарование. Когда он втягивался в быстрый ритм и выполнял всё чётко и быстро, то чувствовал себя после окончания час пика уставшим, но довольным.
С Захаром много раз пытались флиртовать в стенах кофейни, причём не всегда это были девушки, но он никогда не поддерживал этого флирта. Для этого есть ночные клубы, он бы всё это хотел оставить там, за дверцами туалетных кабинок. И никогда не хотел тащить это в ту часть жизни, которая особенно дорога ему. Только не сюда. Поэтому все те салфетки, исписанные номерами телефонов и никами в мессенджерах, Захар сметал со столиков вместе с другим мусором и отправлял это всё в корзину.
После того как наиболее оживлённая честь смены подошла к концу, и он вдоволь налюбовался на то, как зажигаются тёплым светом фонари на улице, Захар вновь принёс из бытовки свой ноутбук. В ту ночь посетитель в кожаной куртке не пришёл, и Захар вновь был удивлён и раздосадован тем, что чувствует по этому поводу сожаление. Эта ночь оказалась чрезвычайно многолюдной по сравнению с предыдущими ночными сменами, поэтому Захар успел уделить мало времени своему переводу.
Следующая его смена началась точно так же, как и предыдущая, за исключением того, что листья по краю бордюра были не сухими и приятно шуршащими, а насквозь мокрыми и липкими от моросящего дождя. Захар, подойдя к двери, взглянул на небо, затянутое тучами. Изредка лучи солнца пробивались сквозь них, но затем вновь прятались в серой массе.
Этой ночью посетитель явился в кофейню незадолго до наступления полуночи. Захар настолько погрузился в перевод очередной главы, что не сразу отреагировал на то, что колокольчик прозвенел резко и отрывисто. Он поднял голову и, привычным движением откинув упавшую на глаза чёлку, уловил на себе взгляд серых глаз. Посетитель как всегда приветственно кивнул Захару, только в этот раз кивок сопровождался ещё и лёгкой улыбкой, а затем направился к своему столику. Захар, улыбнувшись в ответ, посмотрел в окно на оранжевый свет фонарей, что освещал улицу, и испытал довольно странное чувство, что вот теперь всё на месте, так как и должно быть.
От созерцания дождливой улочки за окном Захара отвлекло урчание в собственном животе. Пора перекусить. Он как раз выходил из кухни с чашкой молока и яблочной слойкой, когда столкнулся с недовольным боссом.
— Почему тот парень опять ничего не заказывает? — спросил, он, указывая в зал.
Захар кинул взгляд за спину босса — в зале находилось ещё несколько посетителей, и у всех на столиках были напитки и выпечка. У всех, кроме одного, того самого парня в чёрной кожанке. Его столик был девственно чистым, помимо ноутбука, в экран которого он по привычке уткнулся взглядом, ничего не замечая. Захар вскинул голову и не придумал ничего лучше, чем выдать:
— Я как раз несу его заказ.
Геннадий лишь хмыкнул, и в этом хмыканьи было столько сомнения, что Захару пришлось направиться прямиком к столику ночного посетителя. Тот поднял изумлённый взгляд, когда перед ним опустилась кружка с молоком и яблочная слойка. Он хотел было что-то сказать, в удивлении раскрыв рот, но Захар, наклонившись ниже, тихо спросил:
— Не против, если это пока полежит здесь?
Парень застыл, затем хрипловато пробормотал:
— Не против.
— Вот и отлично, — тихо усмехнулся он, затем, отвернувшись, уже громче добавил своим дружелюбно-дежурным тоном, — приятного аппетита!