Доехав до центра Латинского квартала, водитель остановил автомобиль у небольшого кафе, на одной из узких улочек, проложенной, как и ее соседки, среди уходящих в небо причудливыми фасадами домов, многие из которых были построены в XIV-XV веках и вопросительно взглянул на молчаливых пассажиров.
— Спасибо месье, здесь будет удобно, — Анри взглянул на счетчик и передал купюру водителю.
Таксист отсчитал сдачу.
— Здоровья вашим близким месье, да хранит их Пресвятая Дева Мария, — он протянул деньги.
Поблагодарив мужчину и забрав сдачу Анри, вылез из салона авто, следом за своим новым знакомым. Зафар протянул ему несколько купюр - свою долю оплаты за проезд. Взяв деньги, Анри сунул их в карман короткой кожаной куртки и осмотрелся.
Улочка, слегка извиваясь, одним концом упиралась в Латинскую набережную Сены, откуда легкий ветерок гнал прохладный и влажный воздух заставивший поежиться Анри, а его спутника надеть плащ. Противоположным концом, улочка уходила в сторону бульвара Сен-Жермен. Небольшое кафе, приткнулось между кинотеатром и книжной лавкой. Узкий тротуар, как раз для одного пешехода, не позволил выставить наружу обычные для парижских кафе уличные столики под разноцветными зонтами. За стеклами витрины обеденного зала, возле которого их высадил таксист, Лурье к своему удивлению разглядел с десяток посетителей. Судя по возрасту и одежде, это были студенты, которые сдвинув вместе два стола, что-то обсуждали, оживленно жестикулируя. Из дверей кафе вышла дама средних лет, в строгом брючном костюме, с трехцветным бантом на черной розе, приколотой на лацкане пиджака.
— Прошу вас месье, проходите. Мы рады каждому посетителю в эти траурные дни. У нас сегодня бесплатное обслуживание, — она приветливо кивнула им и жестом пригласила пройти внутрь.
Приняв приглашение мужчины, прошли в помещение кафе и направились к угловому столику у окна. Анри мимоходом отметил, что его спутник выбрал стол, защищенный со стороны улицы каменной кладкой и дающий возможность держать в поле зрения весь зал, не вертя головой. Сняв верхнюю одежду, которую принял вежливый гарсон, они заняли места. К ним подошла все та же дама и вручила два меню.
— Габриэлла Виардо — владелица этого заведения, — представилась женщина.
Анри и его спутник в ответ назвали себя, учтиво поднявшись со своих мест.
— Скажите мадам Виардо, а могли бы мы оплатить наш заказ, а деньги вы потом передадите кому-то из пострадавших или членам их семей?
— Можно просто Габриэлла, — улыбнулась женщина. — У меня кроме этого еще одно кафе и два бистро и все в окружении учебных заведений. Я привыкла к простому общению. Эти сорванцы, — она кивнула в сторону студентов. — Вообще зовут меня Мама Габби. И конечно вы можете оставить деньги. Мы предусмотрели это. На барной стойке стеклянная банка. Бросите деньги туда, сколько посчитаете нужным.
— А что вас привело в воскресенье на работу? — Зафар оторвал взгляд от строчек меню и посмотрел на хозяйку.
— Ох, месье, да я после смерти супруга почти все время провожу здесь. А в такие дни, тем более не хочется быть одной.
— Простите, я не знал.
— Ну что вы. Муж умер два года назад, а до этого три года болел. Рак сжирал его постепенно. Так что смерть Валентина, стала избавлением для нас обоих.
— Избавлением?
— Да месье Зафар. Именно избавлением. Он избавился от боли телесной, которую уже не снимали никакие лекарства, и от того, что этим заставляет страдать меня. А я от боли душевной, глядя каждый день на угасающего в муках любимого человека и зная, что бессильна ему помочь. Согласитесь, ведь самое страшное в нашей жизни - ощущение собственного бессилия, когда мы не можем облегчить боль родным.
— Да, вы правы! — в один голос подтвердили мужчины.
— Поэтому не стоит извиняться, наоборот это я должна просить прощения за то, что отвлекаю вас своей болтовней. Судя по вашим лицам плотный горячий завтрак, вернее уже обед, вам крайне необходим!