– Ты чего застыла? – удивилась Ася. – Дверь в аудиторию закрыта, стучимся?
Ксюша кивнула, мысленно приготовившись к убогому "Извините за опоздание” и нервному поиску свободных мест под любопытные взгляды студентов других групп.
Сами подруги изучали русскую филологию вот уже третий год подряд. Сначала Ксюша верила, что её ждёт насыщенная учёба: интереснейшие лекции, рьяные дискуссии на практических занятиях, сложнейшие подготовки к экзаменам и выстраданные “отлично” в зачётке. На деле же всё оказалось куда прозаичнее: преподы мало что требовали, разрешали спокойно списывать, оценки чаще всего ставили за посещение или просто так, от доброты душевной. Даже прочтение любимого Достоевского и Толстого не требовалось – достаточно было изучить критические статьи в интернете и пересказать их старенькому седому преподу, который со сладкой улыбочкой заглядывался на откровенные декольте студенток.
Ася громко постучала в дверь аудитории и сразу же заскочила внутрь. Ксюша бросила осторожный взгляд на кафедру – чисто, преподаватель задерживается! Наверно, понимает, что вовремя на первую пару приходят только заучки и жаворонки. Ну и она, Ксюша, что-то среднее между ними. Раньше была отличницей и усердно готовилась по каждому предмету, а сейчас – просто плыла по течению, разочаровавшись в образовании.
Между тем аудитория гудела: около сотни студентов перешептывались и активно жестикулировали. Нормальных свободных мест не осталось. Только неуютный первый ряд, который всегда пустовал на прошлых лекциях. Интересно, так много студентов интересуются социологией культуры или же они полны призрачных надежд: вдруг новый препод окажется нормальным? Ну, то есть не будет заваливать на экзамене да ещё и дополнительные баллы радушно отвалит каждому просящему. Ага, и шпоры не спалит, и спрашивать не будет, идеал, одним словом.
– Кажется, выбора у нас нет, – поджала губы Ксюша и уселась на место в первом ряду.
Она достала из сумки новую тетрадь, чёрную ручку и на секунду засомневалась, стоит ли класть электронную книжку на полку под столом. Хотя вряд ли новый препод оценит её преданность развлекательному чтиву.
Дверь противненько скрипнула, и в аудиторию наконец вошёл социолог. Преподаватель разительно выделялся среди своих коллег. Ксюша сразу отметила волосы насыщенного шоколадного оттенка, длинные чёрные ресницы, острые скулы и чувственные губы, растянувшиеся в искренней открытой улыбке. Но больше всего запоминались глаза: странная смесь голубого, золотистого и оливкового, глубина, окутанная беспокойным туманом. Ничего общего с зелёным, наверное, в лифте под тусклым освещением она не до конца разглядела цвет его глаз.
Ксюша подавила глупое желание снять очки и протереть их футболкой. Нет, не ошиблась – всего пять минут назад она видела препода в лифте. Приняла его за старшекурсника или аспиранта. Жаловалась на то, что социология – сплошная нудятина, а книга Аберкромби – лекарство от тоски. Ляпнула о первой паре и возможных прогулах. А ещё втайне жалела, что никогда в жизни не увидит красивого незнакомца, вышедшего на одиннадцатом этаже. Ну вот, легкомысленная дурында, твоё желание сбылось – теперь ты будешь лицезреть красавчика-социолога каждый понедельник.
ГЛАВА 2
Ксюша нырнула в пучину стыда: щёки порозовели, глаза уставились в пол, ей хотелось залезть под парту и писать конспект лекции там, надеясь, что препод не уронит карандаш и случайно не заглянет под стол. Ну и неловкая же ситуация. Какой чёрт её дёрнул обсуждать социологию культуры в лифте при незнакомых людях?
Но прятаться поздно: преподаватель явно заметил Ксюшу (да и как её не заметить – первая парта находится прямо у него перед носом), и его губы, сжатые после внезапной приветственной улыбки, слегка дрогнули. Чёрт, он что, сдерживает смех? Уже представляет, как не допустит их с Асей к экзамену и лишит стипендии? И ведь не первый раз она попала в столь дурацкую ситуацию.
Несколько лет назад Ксюша изучала философию, пока не возненавидела прописные истины, которые не казались ей великим откровением и никак не влияли на её мировоззрение. Тогда на первом курсе довольно странная женщина вела историю украинской культурологии. Она как будто находилась не на своём месте: часто блуждала одна по коридорам универа, рассматривала по сто раз картины, нарисованные старшекурсниками-искусствоведами, бормотала что-то себе под нос, когда ей задавали вопросы.