- А вы что встали? – накинулся Оин на женщин, окруживших короля и поглядывающих на девочку. – Помогите-ка королеве!
Гномки бросились во все стороны. Кто нагревать простыни, кто мыть Тордис, кто убираться в спальне.
- Торин! – тихо позвала жена.
Тот, встряхнувшись, без слов понял ее просьбу, приближаясь к супруге и наклоняясь, показывая дочь.
***
- Торин! Пусти!
- Не сейчас! – рычал муж в ответ.
Тордис пыталась отпихнуть супруга, чтобы броситься с детскую, где надрывалась в плаче дочка. Но это было не так и просто.
Недавно Оин позволил наконец узбаду вновь жить с женой не просто в одних покоях. И Торин, обнаружив к тому же, что после родов ощущения стали совершенно иными, а также попросту соскучившись по ней, теперь каждую ночь вынужден был делить Тордис с дочкой. Та настойчиво желала кушать среди ночи в те минуты, когда папа был как раз сыт и вполне доволен жизнью, а потому хотел другого.
- Извини, моя хорошая! Не плачь!
Тордис, едва муж добился своего, наконец смогла его столкнуть и бросилась к кроватке дочери. Вернулась через минуту, качая девочку на руках.
- Это она в тебя, - заметила женщина, устраиваясь на кровати.
Малышка, получив столь желаемое, тихо сопела, посасывая грудь и сладко щурясь, словно улыбалась.
- Почему в меня?
- Ты тоже когда чего-то хочешь, особенно есть, никого слушать не желаешь.
- Я умею сдерживать свои желания!
Тордис фыркнула.
- Ну, в еде, во всяком случае, - тут же добавил Дубощит. – А если бы я не был таким упрямым, то не вернул бы Эребор.
- Ладно, ладно, - качнула головой женщина. – Ты у меня герой. Позади меня сядь, а то опять спина устает.
Торин устроился сзади, обнимая жену и придерживая локоть, на котором та держала дочь, чтобы рука не уставала.
- А вот теперь точно герой, - прошептала Тордис, откидывая голову ему на спину и устало прикрывая глаза. – Люблю тебя.
Мужчина молча тронул поцелуем ее щеку.
***
70 лет спустя
- Ты зачем ее запер?! – Тордис уперла руки в бока. – Надо тебе, так сыновей воспитывай! А с дочерью я сама разберусь!
- А что я должен?! Поощрять ее гулянки?!
- Торин! Бирла – молодая, симпатичная девушка!
- Вот именно! И любой может обидеть!
- Любой?! – всплеснула руками Тордис. – Ты говоришь любой – про Раглина? Сына твоего друга Двалина?!
- Будто я не знаю, какими мы с Двалином были в этом возрасте, - пробубнил Торин словно в оправдание.
- Что? – прищурилась Тордис. – Что там о том, каким ты был в этом возрасте?
- Нормальными были! – немедленно пошел на попятную муж. – Просто девушке не следует…
- Раглин ее не обидит! И потом, ты что, не доверяешь своей дочери?! Вспомни, каким взглядом она смотрела в десять лет на своих старших двоюродных братцев, когда они пытались ее развеселить!
Торин хмыкнул. Это верно. Когда Фили и Кили корчили рожицы, пытаясь рассмешить малышку, та взглянула на них так, что братцы немедленно почувствовали себя нашкодившей детворой.
Бирла всегда была послушной и рассудительной, так что Торин воспитывал скорее для порядка. И самому так спокойнее.
Не дождавшись ответа, Тордис развернулась и направилась к спальне дочери. Демонстративно повернула ключ, открывая дверь.
- Бирла! Можешь идти! Раглин, наверное, уже заждался!
- А папа?
Девушка появилась на пороге, робко косясь в сторону отца.
И вправду, взрослая уже, подумалось Торину. И красавица. Стать материна, да и фигурой повторит, уже сейчас видно. От него глаза взяла, глубокие и голубые. Только краснота сейчас выдавала, что девушка плакала. Черные густые волосы были уложены в тяжелые косы, падающие на грудь.
Молодые гномы давно на принцессу заглядываются. А она, кажется, уже отдала свое сердце. И неудивительно, Раглин, как его отец, был высок, крепок, силен. Кроме того, он недавно вернулся, увенчанный военной славой. И, вслед за отцом, сделал себе несколько татуировок. Волосы ставил гребнем, тоже, как отец в молодости.
Торин вполне доверял сыну друга. Знал, что Двалин воспитал того как следует. Но когда речь заходила о собственной дочери, превращался в подозрительного и хмурого старика, готового подозревать всех и во всем.
- А папа вовсе не против, чтобы ты пошла! – уверенно заявила Тордис. – Верно же, милый?
- Угу, - процедил Торин. Мгновение подумал и добавил. – Красноту-то спрячь. А я пока с женихом твоим поговорю… Чтоб не устал ждать.
***
- Мам, знаешь… а ты странная, - хихикнула Бирла, всматриваясь в отражение в зеркале, проверяя, нет ли следа от слез.
- С чего это? – отозвалась Тордис, уверенно убирая волосы дочери. Не пускать же с домашней прической!
- Ну, все матери… они… запрещают… с парнями…. А ты вот наоборот меня выпихиваешь из дому!
- Для начала, я тебя не выпихиваю! – строго поправила ее мать. – Я всего лишь хочу, чтобы ты чаще гуляла. Что ж тут плохого? Королевство у нас красивое. Раглину я доверяю, он мальчик чудесный и правильный.
- Чудесный, - эхом отозвалась дочь.
- И с боев каких вернулся! – продолжала Тордис. – Воин, как и Гимли, хоть и моложе. И красавец, как его отец.
- Ага, - Бирла мигом залилась краской.
- Да и тебе я доверяю! Так что иди! – поцеловав дочь в макушку, Тордис отстранилась, отпуская.
***
- Ты слишком легко ее отпускаешь, - ворчал Торин, укладываясь в постель. – Сама-то не такой была!
- Вот именно, - фыркнула жена. – Не такой была, все выбирала. А теперь вот со стариком троих детей воспитываю.
- Со стариком?! – Дубощит немедленно принял вызов, придавливая супругу и щупая ее под сорочкой.
- Конечно! – засмеялась Тордис. – Когда я за тебя замуж выходила, ты худенький был и без бороды! А сейчас? Пузо нарастил больше, чем у меня было, когда я второго вынашивала! И борода чуть не по полу стелется!
- И уже старик? – хохотнул Торин, целуя шею жены. – А не ты ли меня откармливала? И не ты ли радовалась моей бороде?
- А ты и постарался! – промурлыкала супруга в ответ, прикрывая глаза от удовольствия. – И еще на двоих наследников мне настарался.
- Угу, - неопределенно отозвался муж, устраиваясь удобнее.
- А вот ты чего все же уступил? – с подозрением вдруг спросила Тордис, отстраняясь и опуская рубашку вниз к коленям.
Мужчина попытался было добиться своего, но жена не уступила. Только шутливо шлепнула по рукам, когда еще раз полез к подолу.
- Велел Раглину, чтобы девочку до дома довел и не поздно! – признался Торин. – И чтоб не смел лапищи распускать.
- Так он тебя и послушал!
- Послушает! Он хоть и герой, а тронет – я не отец, я ему мигом оторву…
- Уши?
- Угу, и уши тоже.
- Торин! – пораженно ахнула жена.
- Ну что?!
- А если твоим сыновьям кто такое скажет?
- Значит, за дело! Пусть не забывают, что в их народе почитается за главную ценность, - муж вновь потянул рубашку.
Тордис захихикала.
- Что?
- Золото вы любите, мой милый, золото. Уж я-то знаю! Даже в самую главную ночь с ним расстаться не можете!
- Зато какая любовь нам дана в награду!
Женщина засмеялась, уже сама целуя мужа.
- Тебе дана. Я тебя полюбила и без вашей магии!
- А откуда ты знаешь, когда я тебя полюбил?
- Может, расскажешь? Сейчас самое время.
- М… Нет, пожалуй, сейчас я лучше тебе объясню подробнее свои чувства. Рассказ подождет, когда я стану стариком, как ты мечтаешь.
- А что же тогда будет с любовью? Будет ли она тогда хоть капельку ценна? – Тордис запустила руки в уже порядком поседевшие волосы мужа.
- Она всегда будет драгоценной. Пока есть ты и я.