Прошла мимо Пассажа, свернула в уютный Графский переулок со старыми домами-аристократами, вышла к Фонтанке на свою любимую набережную. Ее потянуло на мост, где виднелась чья-то одинокая фигурка. На мосту обычно бывает ветрено, и там особенно хорошо ощущается терпкий болотистый запах, которого нет ни у какой другой реки: ни у продуваемой со всех сторон ветрами Невы, ни у Мойки с ее стоячей водой.
Когда Таня стала приближаться к мосту, человек, стоящий на нем, вдруг повернулся и пошел ей навстречу. Кто он, ее близорукие глаза различить не могли, но зато увидело сердце. Этого не может быть, это слишком чудесно, чтобы сбыться! – твердила она себе. И все же иногда сбывается несбыточное, жизнь исполняет желание сразу же, без мучительных ожиданий и отчаянно-безнадежного маха рукой.
– Юра?! Как я рада тебя видеть! Мне так много надо тебе сказать!
– И я рад. Ничего не надо говорить. Я сам тебе скажу.
Юра прочитал то самое стихотворение, которое в седьмом классе он написал ей на бумажном самолетике. Таня его помнила, оно было таким трогательным и запало в душу, как самое светлое воспоминание ее юности.
Он обнял Таню за плечи и прижал к себе, чтобы никогда больше не отпускать.
– Я любимым тебя назову, – тихо произнесла Таня.