— Не надо так, — попросил Волчонок. — Драко любит тебя… просто он Гарри больше любит… и не так. И все равно было понятно сразу, что он никого никогда не будет так любить.
— Это не мешает надеяться, знаешь ли, — возразил Джеми.
— Ну, жизнь-то не кончена.
— Не кончена, — согласился Джеми.
— Помочь тебе собрать вещи? — предложил Волчонок. — А тебе есть куда ехать?
— Пока в гостиницу, наверное, — ответил Джеми. — Потому сниму квартиру.
— Ты можешь пожить у меня, — сказал Волчонок. — Пока ищешь квартиру.
— Не стоит, — Джеми улыбнулся. — Но спасибо.
— В любом случае, я помогу тебе собрать вещи.
Джеми кивнул, улыбаясь. Через мгновение его улыбка стала лукавой.
— Но знаешь, я не откажусь от приглашения выпить.
— Заметано, — усмехнулся Волчонок.
Гарри нашел Драко на кухне — тот задумчиво поглощал бутерброды.
— Проголодался, — объяснил он, завидев Гарри. — Ты есть хочешь?
— Поел бы, — согласился Гарри, сообразив вдруг, что и правда голоден. — А где Добби? Почему не готовит?
— Занят стиркой, — пожал плечами Драко. — Заявил, что завтрак мы проспали, а обед еще рано.
— Как поисковое зелье? — спросил Гарри, наблюдая за тем, как Драко делает бутерброды.
— Никак, — покачал головой Драко. — То же, что и с тобой.
— Со мной?
— Я не мог тебя найти при помощи зелья. Я знаю, что оно не работает, если человек мертв или не хочет, чтобы его нашли. Вот я и решил, что ты мертв, — он протянул Гарри бутерброд. — А Сольвейг… видимо, Люциус задурил ей голову. И она нас ненавидит. Я был не самым хорошим отцом, — он вытер нож и поставил его в подставку.
Гарри молчал, не зная, что сказать. Бутерброд застрял комом в горле, есть расхотелось совершенно.
— Я как-то хотел умереть ради тебя, — заговорил вдруг Драко. Гарри поднял голову и увидел, что тот смотрит на него, широко распахнув прозрачные глаза. — Но это не была любовь. А еще я хотел умереть вместе с тобой. Но и это не была любовь. Я должен был… любовь в том, чтобы жить вместо тебя. Я должен был научиться. Быть для Сольвейг нами обоими. Жить так, чтобы тебе не жаль было… не жить. Как жил бы ты, если бы меня не стало. Я всегда думал, что люблю тебя, а ты просто позволяешь… но ты выжил, потому что любил меня, выжил там, где выжить было невозможно… потому что помнил обо мне. А я не смог жить… смог только создать себе видимость жизни, попытавшись забыть тебя. Но как мне быть, если ты и есть моя жизнь? Я иначе не умею… Прости меня…
Гарри замотал головой, шагнул вперед и сгреб Драко в объятия. Хрупкость, почти юношеская худоба горячего малфоевского тела так потрясли его, что слезы поневоле навернулись на глаза. Я жив, думал Гарри, исступленно прижимая к себе Драко. Я опять жив и буду жить вечно…
Мгновением спустя они уже яростно целовались, выпутываясь из одежды как из паутины; Драко разом сгреб с кухонного стола все, что там было и одним движением забросил отощавшего, легкого Гарри на полированную поверхность. И навалился сверху, словно в надежде вжаться, влиться в это худое, изуродованное, но по-прежнему любимое и желанное тело.
Гарри застонал, с неожиданной силой обхватывая ногами талию Драко; тот прижался губами к его губам, не то целуя, не то кусая их, и сильно вошел в тело своего мужа.
Движения были неровными, порывистыми, слишком быстрыми, словно они были двумя подростками в свою первую ночь, но Драко казалось, что никогда еще это не был так совершенно.
Он рухнул на взмокшее, вздрагивающее тело возлюбленного, как заведенный повторяя его имя. Гарри тихо простонал что-то ему на ухо.
— Что? — переспросил Драко.
— Я люблю тебя, — тихий смешок. — А что я еще мог сказать?
— Ну например, это было великолепно, — мурлыкнул Малфой.
— Самодовольное создание, — улыбаясь, прошептал Гарри.
— Я тоже, — невпопад ответил Драко, и Гарри не стал уточнять, что он тоже.
Они одевались неспешно, то и дело прерываясь на поцелуи и хулиганские ласки. Не хотелось покидать кухню и вспоминать о том, что ждало за ее пределами.
Однако оно явилось само в лице Снейпа, который вошел в кухню, как только супруги оделись — не иначе, решил Драко, ждал за дверью.
— Что-то случилось? — спросил Гарри, едва завидев его.
— Не то чтобы совсем ничего, однако за последнее время — нет, — чопорно ответил Снейп. — Молодые люди, мне надо с вами поговорить. Присядьте.
— Спасибо, мы постоим, — усмехнулся Драко.
— Лучше сядьте, — настойчиво повторил Снейп, и те, переглянувшись, сочли за благо опуститься на кухонные стулья. Зельевар остался стоять.
— Господа, я должен вам кое-что объяснить, — он начал было расхаживать по кухне, но тут же, видимо, сообразив, что он не в аудитории, остановился. — Для того чтобы у вас не было ошибочного мнения насчет моих намерений.
— А короче? — поинтересовался Драко. — Ты в меня давно влюблен и поэтому бережешь нашу семью?
Снейп стиснул зубы, однако никак не прокомментировал предположение Драко.
— Я бы хотел, чтобы вы понимали — мои намерения не столь бескорыстны, как вам кажется, и я участвую в поисках мисс Сольвейг не только как директор школы, в которой она учится.
— Так, — снова перебил Драко. — А как кто еще? Разве не друг семьи?
— Вот именно, у вас уже есть превратное мнение, — кивнул Снейп. — И поэтому, чтобы впоследствии вы не упрекнули меня в нечестности, я сейчас прошу у вас двоих руки вашей дочери.
Гарри открыл рот. Драко перестал моргать.
— Вам, наверное, надо подумать? — осторожно спросил Снейп.
— Нет! — воскликнул Гарри.
— Не надо думать? — уточнил Снейп.
— Я не согласен… — конец фразы оказался смят, потому что Драко закрыл Гарри рот рукой.
— Северус, нам действительно надо подумать, — проговорил он. — Не говоря уж о том, что в основном отвечать будет Сольвейг. Это ее решение.
— Я просто хотел, чтобы вы знали, — сказал Снейп и вышел.
— Сольвейг?! — вскинулся Гарри, едва только Снейп скрылся за дверью, а Драко снял руку с его рта. — Отвечать?! Я не позволю! За этого! Сальноволосого! Я против!
— Гарри, нам надо прежде всего найти ее, — устало отозвался Драко. — А потом решать, за кого позволить ей выходить замуж, а за кого — нет.
— Ты думаешь, мы сможем ее найти? — после паузы спросил Гарри.
— Должны, — ответил Драко.
Когда они вернулись в гостиную, с дивана навстречу им стремительно поднялась красивая рыжеволосая девушка, одетая по-маггловски ярко и стильно.
— Гарри! Как я рада тебя видеть!
— Джинни! — Гарри обнял подругу. — Ты процветаешь, я смотрю!
— Да и ты… — Она отстранилась, отворачиваясь и доставая из сумки платок. — Я, собственно… — Джинни звучно высморкалась, — хотела увидеть Снейпа. Я не получила информации от моего агента в США, и подумала, может, он доложился Снейпу напрямую…
— Финниган здесь был, — ответил Драко. — Сказал, что ничего не нашел в США.
— Ну и что? — спросила Джинни, разглядывая себя в зеркальце пудреницы. — Причем тут Шеймус?
— Ну… — опешил Драко. — Ты же сказала — твой агент…
— Финниган давно на меня не работает, — отозвалась Джинни. — Он, конечно, мой друг и все такое, но и моему терпению есть предел. А что?
— Так, — сказал Гарри. — Срочно в Хогвартс!
Гарри, Драко, Снейп, Сириус и Джинни вернулись в Имение Малфоев только вечером, усталые и измотанные до такой степени, что у них уже просто не было сил тревожиться. Дамблдора, точнее, его немертвого тела, в Хогвартсе уже не было. Сириус опоздал. Они обшарили весь замок и окрестности — из школы по-прежнему нельзя было аппарировать, значит, решили маги, похититель не мог далеко уйти. И, тем не менее, никаких следов они не обнаружили.
— Очевидно, школу он покинул пешком, через какой-то тайный ход, — сказал Снейп. — Или даже явный. Трансфигурировал Дамблдора во что-нибудь и спокойно вышел через главные ворота. А аппарировал уже из Хогсмида. Не самый быстрый способ передвижения, и все-таки, времени у нас почти нет.