Было уже поздно; несмотря на то, что день выдался напряжённый, молодые лорды засиделись за разговором. Драко, привычно приняв от Гарри магическую клятву молчать, рассказал ему, что собирается поставить вопрос об освобождении отца и других Пожирателей, с тем, чтобы они занялись розыском и уничтожением крестражей своего бывшего хозяина. Кому, как не им, практикующим тёмную магию, разбираться в таких вещах и уметь им противостоять?
— Ты точно не против?
— Нет, я же говорил тебе, когда помогал с Эквиллибриумом. Для меня важно, что эти волшебники — прежде всего чьи-то отцы, а уже потом — последователи Волдеморта. Ты уже думал, под какие гарантии их выпустят?
— Конечно. Под клятву, вернее, под Непреложный обет, он надёжнее.
— Для этого они должны искренне хотеть искупить свою вину, уничтожая крестражи.
— Конечно, искренне. Я не сомневаюсь, что все они, начиная с моего отца и кончая мистером Крэббом, совершенно искренне раскаиваются в том, что присоединились к Лорду.
— Раскаиваются потому, что проиграли? — проницательно спросил Поттер.
— Врать не буду, не без этого, — усмехнулся Драко. — Но ведь это ничего не меняет? Главное, что бывшие последователи Лорда честно заслужат прощение.
— Ты говоришь об этом с такой уверенностью… Ты не думал, что твой отец и другие Пожиратели будут против такой инициативы?
— Ты прав, узники ещё ничего не знают, но пока слишком рано их обнадёживать. Вот поэтому я всё ждал, когда мерзкий паук окажется в Азкабане и не сможет повлиять ни на Министерство, где нам поможет Персиваль, ни на Визенгамот. Но всё указывает на то, что влияние Дамблдора до сих пор не ослабло.
— Ладно, остается только ждать. Потерпи, верно сказал профессор: ещё несколько заседаний, и его обязательно посадят.
— Знаешь, Гарри, я очень боюсь, что Дамблдор сам предложит информацию о крестражах, как плату за свою свободу. Вот поэтому я настоял на том, чтобы убрать вопросы на эту тему из списка для Амелии Боунс.
— Понятно. — Гарри решил сменить тему. — Ты точно уверен, что нам не следует пойти завтра в школу?
— Сейчас нам нечего делать в Хогвартсе, когда Дамблдор по постановлению суда будет безвылазно там торчать. Ты хочешь сцепиться с ним в каком-нибудь школьном коридоре? Из директоров его никто не выгонял, представь, что он воспользуется своей властью, достанет палочку и заорет: «Мальчик должен умереть!» Что ты будешь делать?
Оба парня расхохотались, правда, смех был немного нервный. Они сообразили, что на директора не было наложено никаких ограничений в плане колдовства и палочку у него не конфисковали. А если бы даже отобрали, наверняка у него были запасные. То, что Дамблдор так быстро очухался после сердечного приступа, означало, что и со здоровьем, и с магией у него всё в порядке. Старый волшебник по-прежнему был опасен, и не только своим умением плести интриги.
* * *
На следующий день начался кошмар в прессе. Все, кроме Риты Скитер, которую уже давно перекупил лорд Блэк, оказались под колпаком Дамблдора и пели ему дифирамбы, призывая прекратить безжалостное преследование величайшего волшебника.
Альбус, успевший мимоходом дать интервью сразу нескольким печатным изданиям, умудрился выдвинуть обвинения в том, что на суде его опоили, и вовсе не сывороткой правды, а чем-то противозаконным, в результате чего он оговорил себя и признался в том, чего не совершал. Одновременно с этим Дамблдор уверял, что пытался убить обоих юношей — Поттера и Малфоя — лишь потому, что искренне был уверен, что они находятся под влиянием Волдеморта. Вероятно, так ему посоветовал адвокат, объявивший об этом на суде. Альбус совсем не стеснялся заявлять об этом, моральная сторона вопроса, похоже, его совершенно не смущала.
Бойкие репортёры, безошибочно найдя тональность, которая никого не оставила равнодушным, освещали процесс однобоко, напирая на то, что какие бы ни были нарушения закона со стороны великого волшебника, он хотел как лучше. Никто не вправе его судить, пока не достигнет таких же высот, поэтому оба «прытких юноши» — так молодых лордов упоминали в прессе — заслуживают порицания. Правда, по-настоящему плохо о Драко и Гарри не писали, указывая лишь на то, что они заигрались во взрослых и влиятельных волшебников, и рядом нет никого из родных, чтобы наставить лордов Блэка и Слизерина на путь истинный.