Никто из перепутанных людей, находившихся внутри подземного комплекса, еще не знал, не мог знать, что титаническая водяная гора цунами мчалась на них, отстав от ударных волн всего на две минуты.
Питт вцепился в рычаги ручного управления. «Большой Бен» с черепашьей скоростью полз сквозь вязкую глину, все время соскальзывая вниз, в направлении дна желоба. Гусеницы то и дело теряли сцепление с грунтом, а вездеход боком сползал вниз по склону, пока нижние края гусениц не нагребали достаточно ила, чтобы зарыться в него, скольжение замедлялось, и сцепление с грунтом снова восстанавливалось.
Питт чувствовал себя как слепой, который едет на тракторе в ослепшем мире. Только несколько циферблатов и индикаторов, а также экран с несколькими горевшими на нем цветными словами давали ему какое-то представление о происходящем. Он оценил свои шансы исходя из той картины, которую рисовал сонарно-лазерный сканнер, и пришел к выводу, что до тех пор, пока он остается завязшим в иле и глине, спасти его может разве что чудо. Если расчеты геофизиков верны, то он еще и близко не продвинулся к границе безопасной зоны, где он был бы вне досягаемости надвигающегося обвала.
Теперь все зависело от того, удастся ли ему найти твердую почву или скальный грунт, которые были бы устойчивы и могли выдержать удар оползня, не. сорваться вниз вместе с вездеходом. Но и в этом случае главным препятствием оставался сам желоб. Он находился не на той стороне, где нужно. Чтобы достичь безопасности на японском побережье, ему нужно было провести огромный вездеход вниз по склону до дна желоба и снова подняться по противоположному склону.
Он не видел, и его сканнер не мог сообщить ему о том, что ни твердой почвы, ни пологих склонов, по которым вездеход мог бы выбраться на плоское дно, не существовало. Напротив, огромный разлом морского дна только углублялся и изгибался к юго-востоку, не предоставляя никаких шансов покинуть его на протяжении свыше восьмисот километров. И слишком поздно сканнер показал, что мощный сейсмический оползень начался на восточном склоне желоба, подобно тому, как осыпается кучка песка в песочных часах, и, все распространяясь по фронту, с невероятной скоростью приближается к нему.
«Большой Бен» все еще пробивался через мягкий ил, когда обвал настиг его. Питт почувствовал, что грунт под гусеницами вездехода заскользил вниз, и понял, что проиграл гонку. Звук обвала донесся до него, как рев водопада. Он увидел, как смерть протянула палец и коснулась его. Он едва успел напрячь мускулы. Прежде чем огромный вал жидкой грязи охватил вездеход со всех сторон и, крутя и переворачивая его, как щепку, увлек в черную бездну далеко внизу, где и покрыл его погребальным саваном бесформенного ила.
Море выглядело так, будто оно сошло с ума, когда могучая водяная гора цунами вздыбилась в ночи, заряженная яростным бешенством разрушения. Она устремилась во мрак, вырастая все выше и выше. Когда она вышла на отмель, окружающую остров, истинные масштабы ее сокрушительной мощи превосходили все, во что способен поверить человек.
Когда передний фронт волны затормозился трением о поднимающееся дно, водные массы на ее заднем склоне стали громоздиться друг на друга, с фантастической скоростью вздымаясь вверх на высоту восьмиэтажного здания. Чернее, чем сама ночь, с гребнем, вспыхивающим огнями фосфоресценции, грохоча, как реактивный самолет, преодолевающий звуковой барьер, кошмарное чудище взметнулось ввысь и ринулось на уже затопленные утесы беззащитного острова.
Колоссальная стена смерти и разрушения обрушилась и смела прочь каждое дерево, каждую былинку и все здания курорта на острове. Ничто созданное человеком или природой не могло противиться катастрофической силе удара дольше одного мгновения. Триллионы литров воды сметали все на своем пути. Остров был вдавлен в подстилающую его глину как будто ударом гигантского кулака. Большая часть астрономической мощи цунами была поглощена ударом о скальный массив. Возникшее повышение уровня моря создало противотечение, которое, словно упругая преграда, отбросило большую часть энергии волны обратно в океанские просторы. Та часть энергии, которая осталась от направленного на запад потока импульса, прошла дальше и ударила о берег главного японского острова Хонсю, причем высота волны уменьшилась до одного метра при выходе на берег; этот прилив повредил несколько рыбацких причалов, но никто не погиб.
Цунами, порожденное «Дыханием матери», отправило остров Сосеки и размещенный внутри него центр «Дракон» на дно кипящего моря.
Где-то глубоко под островом все еще продолжались сейсмические толчки. Они были слышны как раскаты стрельбы из тяжелых орудий. И в этот момент неисчислимые тонны черной воды хлынули через вентиляционные воздуховоды и шахту лифта, загоняемые внутрь давлением сверху. Реки брызнули из трещин, образовавшихся в бетонных сводах, и потекли по расширяющимся расщелинам в скальном монолите, расколотом напряжениями, возникшими из-за неравномерной осадки острова.
Весь центр «Дракон» внезапно заполнился шумом воды, водопадами хлеставшей сверху. И на фоне этого шума слышались более сильные, низкие громовые удары воды, врывающейся в помещения и коридоры более высоких ярусов. Проталкиваемый фантастическим давлением, поток устремился в самое сердце комплекса, гоня перед собой волну сжатого воздуха.
Все было теперь охвачено смятением и паникой. Сотни работников комплекса внезапно поняли с неумолимой ясностью, что их всех ждет верная смерть. Ничто не могло спасти их, им некуда было бежать от потопа. Туннель был срезан, когда остров начал опускаться, и морская вода устремилась по нему в сторону Эдо-Сити.
От повышенного давления воздуха у Цубои звенело в ушах. Снаружи донесся сильный грохот, и он понял, что это стена воды, как таран, приближается к помещению командного пункта. Времени среагировать у него не было. В тот же миг ревущий поток ворвался в помещение. Не было времени ни бежать, ни даже крикнуть. В свою последнюю минуту он увидел, как его наставника, престарелого главаря преступного мира Ёсису, смыло с колонны, за которую тот уцепился, как муху смывает струей из садового шланга. Слабо вскрикнув, тот исчез в кипящей водоворотами воде.
Цубои не боялся ни боли, ни смерти, он чувствовал только ярость против стихий, лишающих его законного права возглавлять новую империю. Теперь, когда ни Сумы, ни Ёсису больше не было, она вся должна была принадлежать ему. Но это были лишь последние галлюцинации умирающего.
Цубои понял, что его засасывает поток бунтующей воды и выносит в коридор. Из-за повышения давления в ушах нарастала невыносимая боль. Легкие сдавило так. что они вот-вот были готовы лопнуть. И тут его швырнуло об стену и расплющило.
Лишь восемь минут прошло с того мгновения, как бомба «Дыхание матери» взорвалась. Разрушение центра «Дракон» было ужасающим. Проекта «Кайтен» отныне не существовало, а остров, который был известен в старину как остров Адзима, был лишь невысоким холмом на дне морском.
Глава 73
Что же касается президента и испытавших огромное облегчение советников его Совета национальной безопасности, то они встретили новость о полном уничтожении центра «Дракон» усталыми улыбками и тихими аплодисментами. Все они были слишком измотаны для каких-либо проявлений ликования. Чартин Броган, глава ЦРУ, сравнил то, что они испытали за последние часы, с ожиданием ночь напролет в клинике, когда его жена рожала первого ребенка.
Президент спустился в кризисный штаб, чтобы лично поздравить Дональда Керна и Рея Джордана. Он был счастлив, как именинник, и сиял, как маяк аэропорта.
— Ваши люди проделали прями-таки адскую работу, — сказал президент, пожимая руку Джордану. — Страна в долгу перед вами.
— Группа МОГ — вот кто заслуживает почестей, — сказал Керн. — Они действительно совершили невозможное.
— Но не без жертв, — тихо проговорил Джордан. — Джим Ханамура, Марк Шоуалтер и Дирк Питт; эта операция обошлась нам недешево.
— О Питте никаких известий? — спросил президент.
Керн покачал головой.
— Похоже, вряд ли можно сомневаться, что он вместе со своим вездеходом попал под обвал и был погребен под ним.
— А со спутника «Пирамидер» нельзя обнаружить каких-либо признаков его вездехода?