Поэтому последние дни я — девушка, привыкшая к значительно более скромному жилью — время от времени ковырялась в домашней ОС и зависала, найдя новую прикольную функцию. Вероятно, так надолго и пропала бы, если б Брент вовремя не спускал меня с небес напоминанием о работе и приближающемся концерте.
И все же, жить с ним в одной квартире было странно, даже тревожно. Не из-за каких-то его действия — наоборот, Брент оказался просто эталоном тактичности. После того, как я рассказала ему все, он был воплощением деликатности. Носился со мной, как археолог с древней вазой, на которую дунуть страшно.
Поэтому нет, источником моей тревоги был не он, а я сама. Потому что понимала, что несмотря на все, не могу воспринимать его просто как друга. И от этого меня охватывали противоречия, способные разорвать на куски: желание коснуться и непреодолимый, смертный страх этого прикосновения.
А еще из-за него мне теперь было не только страшно, но и неловко заходить в тот чертов чат. Теперь, когда я знала, что там также сидит и Брент, который расположился в соседней комнате, то становилось очень неудобно. Хотя это же бессмысленно, мы с ним каждый день свободно общаемся!
Впрочем, теперь он очень редко что-то туда писал. Канкана игнорировал, к Эпею, Этернитас и Боконону относился с настороженностью, Мерсера словно не замечал, а мне ему проще было что-то сказать, просто подойдя из соседней комнаты, при этом не светя в чате лишний раз своими размышлениями по тому или иному поводу. Даже на нейтральные темы «ни о чем», которые становились там поводом поболтать.
Я и сама появлялась в руме только из надежды, что Эпей и Алекс до сих пор не знают, кто сидит с ними в чате, и чтобы не вызвать у них подозрений относительно себя. А еще — из болезненного любопытства, сумасшедшего желания знать, что происходит в этом осином гнезде. Словно последняя призрачная соломинка, которая давала мне надежду хоть как-то не терять над ситуацией последние капли контроля, не превращаться в слепого котенка, который просто ждет момент, когда мешок с ним бросят в реку.
— Эй, ты как, уже проснулась? — спросил напарник, постучав в дверь моей комнаты.
— Да-да, иду, — ответила я, открывая ему. — Не бойся, помню.
— Это хорошо. А то я уже испугался, что ты снова залипла, выбирая трансляцию для своего панорамного окна.
— Да нет, с этим уже справилась, — рассмеялась я. — До условного вечера будет Маралор, а как вернемся домой, меня уже встретит имитация вида из окна на один из мегаполисов Центра.
— Вижу, ты сильно на эту функцию подсела.
— Я удивляюсь, чего ты не подсел, — пожала плечами я. — У самого же раньше таких стен не было.
— Не было. Но мне хватило просто скачать дизайн с небольшим окном, за которым трансляция горной долины с какого-то небесного острова.
— Вот зануда!
— Какой уж есть, — подмигнул Брент, выходя вместе со мной из квартиры.
Купив завтрак на вынос в ресторанчике возле дома, мы прыгнули в такси и отправились в направлении павильона лейбла, где недавно работали вместе с постановщиком над номером для «Магического ветра». А параллельно снимали клип, который запустят в ротацию уже после концерта. Если пройдем во второй тур — как официальный промо-материал, чтобы больше зрителей заинтересовались нами и захотели проголосовать на следующем этапе.
Кажется только благодаря подготовке к конкурсу и нагрузке, которой компания не прекращала меня засыпать, я спасалась от того, чтобы круглосуточно прятаться в своей квартире, висеть в чате и строить теории. Каждая из которых вряд ли имела хоть что-то общее с безумной реальностью. Все равно, сколько я об этом ни думала, мне не приходило в голову ничего, что я бы вообще могла сделать, кроме как продолжать свою музыкальную карьеру. Никто по-настоящему не делился со мной информацией и не собирался делать меня игроком. Только дразнили, запугивали, предупреждали. Но в итоге, все равно держали на расстоянии, с которого я не могла хоть что-то сделать.
Это бесило. Безумно бесило. После побега от Алекса я стремилась сама создавать свое завтра, выбирать себе судьбу и чего-нибудь достигать. Именно на это и был направлен каждый мой последующий шаг. Но теперь меня ставили перед фактом: есть большая и опасная игра, в ней я — просто предмет, в котором заинтересованы определенные игроки, однако сама никак не участвую в событиях и на ни что не влияю.
Правда вот, нет, одну вещь я действительно могла сделать: громко заявить на все тридцать три королевства, что работала хостес в «СтарКейдж». О да, это бы действительно изменило ход игры. Но были способы самоубийства и попроще, если мне вдруг совсем надоест жить, поэтому делать этого я не собиралась.