Барт подошел и оперся плечом о колонну рядом со мной. Скрестил руки на груди, скользнув взглядом по моему лицу. Выглядел он серьезным, даже несколько напряженным.
— Чего тебе? — голос подвел и дрогнул, потому я не стала говорить что-либо еще.
— Да вот думаю, как долго будет продолжаться этот цирк.
Я недоуменно моргнула, силясь понять, что он имеет в виду. Барт оттолкнулся от своей опоры и стал точно напротив, загородив собой все пути отступления. С одной стороны была колонна, позади — перила, в которые я вдавилась поясницей. Оставалось разве что протиснуться справа, но дракону достаточно выставить руку, чтобы помешать мне.
Если быть честной с самой собой, сбегать совершенно не хотелось. От Барта исходило какое-то особое тепло, отгоняющее зимнюю стужу и ветер. И даже при его несколько грозном настрое, я не чувствовала опасности.
Это так сильно конфликтовало с моим к нему отношением из прошлого! Я прям физически ощущала, как взрываются в голове стены, выстроенные после каждой его «шутки», испортившей мне полжизни.
— О чем ты? — нашла в себе силы заговорить.
— Ты попросила оставить тебя в покое. Я сделал. Но нам обоим это не понравилось.
— Не неси ерунды…
Он взялся за перила, заключая меня в кольцо рук и вынуждая еще сильнее отклониться назад. Нервно сглотнув, я уперлась взглядом в расстегнутую пуговку на его воротнике.
— Я могу перецеловать всех девчонок академии, но не думаю, что тебе будет приятно это видеть. Хватит бегать, Офелия. Я же не идиот и давно все понял.
Барт был слишком близко. Слишком. Подняв руку, надавила ему на грудь ладонью, отодвигая от себя. Чтобы можно было смотреть в лицо, не задирая при этом голову.
— Что же ты понял?
Он дернул уголком губ в усмешке, коснулся указательным пальцем моего подбородка и приподнял его. Поймал взгляд, будто лассо накинул.
— Что ты влюбилась в меня, глупышка.
С губ сорвался нервный смешок и это словно выхватило меня из затягивающего омута серых глаз. Откуда-то взяв в себе силы, я оттолкнула Барта прочь и воскликнула:
— Глупости! Сам придумал, сам поверил.
Нет, он был прав. И это ломало меня на части. Принять подобную новость я была совсем не готова.
Выскочив из-за колонны, я подхватила с пола сумку и поторопилась ко входу в замок.
Не дошла.
Хватка за предплечье, разворот и толчок к стене. Вдохнуть не успела, как оказалась снова в ловушке. Ремешок выскользнул с ослабевших пальцев в тот же самый миг, как губ коснулся поцелуй.
Ни капельки не мягкий, а злой и яростный, словно наказывающий за что-то. Холод за спиной резко пропал, я оказалась вжата в Эварса, каждой клеточкой кожи ощущая жар его тела. Даже сквозь слои нашей одежды.
Губы пылали, во рту разливался мятный вкус, в легких не оставалось воздуха. Голова кружилась от неведомых ранее чувств, а под закрытыми веками мигали разноцветные огни. И вдруг — золотая вспышка, перекрывшая все остальные оттенки. Плечо обожгло, и я осталась одна.
Лишившись опоры, едва не рухнула на пол. Пошатнулась, снова натолкнувшись на стену, и распахнула глаза. Барт ошарашенно смотрел на свое запястье.
На нем расцветало серебристое плетение рун.
— Нет… — шепнула, дрожащими пальцами стягивая с ноющего плеча блузку. — Нет, нет, нет…
Плевать на оторванную пуговку, со стуком отлетевшую куда-то под ноги. И на бретельку бюстгальтера, бесстыдно выставленную перед драконом. Я тянула белую ткань все ниже, пока не открылся серебряный рунный браслет, доплетающий последние витки метки истинности.
— Офелия, ты…
Я подняла глаза на Барта. Кажется, для него это сюрприз.
В пору истерически рассмеяться над ситуацией, но меня захватил страх. Я испугалась. Своих чувств, неизбежности метки, всего, что сейчас произошло и когда-либо было между мной и этим парнем.
Он, к слову, быстро совладал с эмоциями и шагнул ко мне, чтобы… не знаю, обнять? Это уже останется неизвестным, потому что я увернулась и побежала прочь. Не в замок, а со ступеней террасы, прямиком в снег. Через весь двор, к укрытым белым покрывалом зимы беседкам.
Я ни о чем не думала в тот момент. Лишь следовала какому-то внутреннему порыву как можно скорее умчаться от дракона, первого поцелуя, горящих на плече рун. От себя самой и бешено бьющегося в груди сердца.
— Офелия! — разрезало морозный воздух за спиной.
Конечно же Барт помчался следом.