— Яна, на тебя заказчик жалуется, — выглянула из своего кабинетика начальница Светка. — Пишет, что ты ему нахамила и вообще профнепригодна.
— Этот дебил пять раз присылал для календаря разные фотографии, а последнюю попросил развернуть на сто восемьдесят градусов, — равнодушно отозвалась Яна. — Фото анфас. Видимо, решил, что я из плоской картинки буду ему 3-D лепить и поворачивать спиной. Развернула вниз головой.
Светка фыркнула, но тут же приняла строгий вид:
— Будь добра с ним все уладить. Он заказчик.
Яна посмотрела на Светку, на экран с макетом, обвела взглядом офис…
— Свет, знаешь, я, наверно, ухожу.
— Куда? — опешила начальница.
— Совсем. Хватит с меня. Ничего личного, как говорится. Просто остопиз… достало, в общем. Извини.
Она быстро оделась, покидала в сумку какие-то мелочи из стола, бросила всем «пока» и пошла к выходу.
— Подожди, а трудовая? — опомнилась Светка.
— На фиг!
Выйдя на улицу, Яна даже рассмеялась от облегчения. Наверно, где-то в самой-самой темной глубине она давно была готова к подобному повороту. Бросить все и развернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Может, даже вниз головой.
Впереди был еще целый день, и предстояло закончить кое-какие дела. Для начала Яна прошла по Невскому, от Суворовского до Адмиралтейства, вышла на Дворцовую площадь, полюбовалась Зимним. Перешла Неву, постояла на Стрелке. Перебралась на Петроградскую сторону и с трудом нашла в переулках крохотный магазинчик, торговавший товарами для вейперов.
Юра сидел за прилавком и читал журнал.
— Янка?! — он вытаращил глаза так, как будто его вдруг навестила английская королева. — Ты как здесь?
— Зашла попрощаться. Уезжаю.
— Куда?
— В… Москву, — Яна на секунду запнулась и сказала первое, что пришло на ум.
— Надолго? — Юра даже журнал отложил.
— Не знаю. Может, насовсем.
— Неожиданно… Жаль. Ну ладно. Ты это… звони, пиши. Не пропадай, в общем.
Он приподнялся, потянулся над прилавком и звонко чмокнул ее в щеку.
Выйдя из магазина, Яна взглянула на часы. Прощание не заняло и пяти минут. После шести лет знакомства. Ну что ж…
Она забежала в кондитерскую «Север», купила маленький торт и поехала домой. Длинным маршрутом: на метро с пересадками, на автобусе. Зашла в квартиру — баб Шура выглянула из своей комнаты.
— Яничка, а ты что так рано?
— Давайте чайку попьем, баб Шур? — предложила Яна.
За чаем с тортом она изложила соседке ту же версию, хотя и с поправкой: уезжает в Москву, но, наверно, приедет зимой на сессию. И тут с долей досады пришлось убедиться, что баб Шуру мало волнует, с чего вдруг Яну сорвало в Москву. Ее гораздо больше интересовало, что будет с комнатой и кто будет платить за коммуналку.
«А что ты хотела, Яна? — спросила она себя. — Тебе никто не нужен, так и ты никому не нужна. Потому что твое место не здесь».
Время тянулось, тянулось и тянулось. Яна ходила по комнате взад-вперед, поглядывая то на часы, то на зеркало, которое равнодушно отражало ее взволнованное лицо. Иногда она останавливалась и ужасалась: «Что я делаю?!» И тут же отвечала себе: «То, что должна. И то, что хочу».
Может, надо собрать что-то с собой? Но что? Одежду? В ипостаси дракона она не понадобится, а в человеческом обличье нэрвени наверняка носят что-то совсем другое. И уж принцессу точно обеспечат всем необходимым. Если только… немного белья?
Яна открыла шкаф и выдвинула ящик. Красивое белье было ее слабостью. Если вставал выбор между ужинами в течение недели и новым лифчиком, она, несомненно, выбирала последний. Хотя с ее полторашным размером это вообще не было предметом первой необходимости. Да и демонстрировать все эти красивости, которые надевают только для того, чтобы их кто-то снял, было некому. Тем не менее, Яна достала из шкафа небольшой черный рюкзак и положила туда пакет с несколькими комплектами.
Что еще? Какие-то памятные безделушки, фотографии? У нее почти ничего такого и не было. Часы, телефон? Зачем все это там? Правда, у одного из гномов была луковица. Но, скорее всего, время в том мире идет иначе, и часы тоже совсем другие. А может, там нет чего-то такого, к чему Яна привыкла и без чего будет сложно обходиться? Впрочем, есть же контрабандисты. Хотя… ходки свои они могут делать, только когда наступают лунные сутки. Один раз за двадцать один год.
Яна села на диван и прижала ладони к пылающим щекам.