Происходило бы это на Земле, я бы только посмеялся, но в этом мире было серьезное отношение к клятвам, поэтому разбойникам светили пытки, которые могли меня задержать здесь надолго. Именно поэтому я попробовал вновь активировать свою способность к чтению мыслей, решив слегка помочь в допросе. Раскрывшись, я начал улавливать чувства всех окружающих меня людей, нетерпение Кира, страх разбойников, раздражение одного из воинов, недоверие, сожаление, злость... Список был длинным, чувства накладывались одно на другое, превращаясь в напряженный эмоциональный фон, но вот чужих мыслей не было. Ни одной! Отчаявшись, я постарался вспомнить то ощущение, которое почувствовал на совете стаи, когда пробил блокировку драконов, и воспроизвести его, но даже после этого у меня ничего не вышло.
Что это было? Я внезапно потерял свои способности или же... Да, скорее всего, в своем теле я просто не могу читать чужие мысли. Но ведь на совете стаи я был именно в таком виде? Тогда остается только одно разумное объяснение — способности обычного дракона и способности вожака — это две большие разницы. Мне вместе с кровью передались вторые, они позволили мне слышать мысли всех драконов, так как это был первый шаг к единению, но вот читать мысли людей я могу только находясь в своей второй ипостаси. Видимо, тело дракона этому как-то способствует на уровне физиологии, может, это зависит от структуры мозга, или наличия каких-то других особенностей типа рожек или гребня на голове. Но это уже не столь важно. Главное — это факт, что мысли людей я могу читать только будучи драконом. Ведь наверняка поэтому у меня получился тот опыт на пляже, когда я смог почувствовать диких животных поблизости. Подозреваю, что если бы я был тогда в своем обычном теле, фиг бы у меня такое вышло.
В общем, печально. И хотя я и не рассчитывал сильно на эту возможность, но все равно осознание того, что я не способен пользоваться всеми способностями сразу, находясь в каком-то одном теле, слегка угнетало. Пока я размышлял над тем, какие еще драконьи возможности мне недоступны в таком виде, Кир перешел к пыткам. Достав свой кинжал, он сделал несколько разрезов на теле одного из связанных разбойников. Тот дернулся и застонал, а я поморщился. Нет, я был не против пыток, и мне были абсолютно безразличны страдания этого человека, но мне непонравилось, что Кир занялся этим сам, а не поручил пытки кому-нибудь из своих людей. Причем я же видел, что это занятие ему никак не по душе, но тем не менее, он продолжал задавать вопросы и проводить острым лезвием по дергавшемуся телу.
Неужели он настолько хороший командир, что не спихивает грязную работу на подчиненных? Да нет, это бред, такие начальники бывают только в сказках, да и то редко. Значит, он потому уверен в своих людях, что они являются не просто подчиненными, а его хорошими друзьями. Поставив себя на его место, я понял, что тоже не спихнул бы подобную работу на Рона или Дэльва, а сделал бы все сам. Поэтому я решил помочь Киру и сэкономить немного времени. Подойдя к нему, я попросил отойти в сторонку, а сам поднял разбойников магическими захватами и поставил перед собой, рядышком друг к другу. Подпустив шипения в голос, чтобы подражать змее и нагнать еще больше ужаса, я сказал:
— Ес-сли с-сейчас же не вылош-шите вс-се, что с-снаете, я выпью ваш-ши душ-ши!
После этого я применил тот же способ, которым выкачивал разум у пленного степняка, но подхватил не память, а сознания разбойников и потянул их к себе. У них должно было создаться ощущение, что их просто выдергивает из тела некая непреодолимая сила и тянет прямо к моим желтым глазам с вертикальными зрачками. Это было страшно. Я сам ощущал подобное, когда меня засасывало в тело человека, поэтому вполне закономерно разбойники дико заверещали, а один из них спешно затараторил:
— Не надо! Я все скажу! Только не трогайте мою душу!
— Вот и ладуш-шки, — сказал я и поставил пленников на землю.
Как я понял, второй был тоже готов к разговору, но просто от ужаса не мог произнести ни слова, а на его штанах стремительно появлялось мокрое мятно. Кивнув напряженному Киру, я сказал "Они твои!", а сам встал в сторонке для стимуляции беседы. Но повторное вмешательство не понадобилось. Перепуганные до полусмерти пленные запели, как соловьи, косясь на меня с ужасом. Вот только и воины после этого стали как-то странно на меня поглядывать, но на них я постарался просто не обращать внимания.