- Дед, если этот меч - зло, то тогда, тот, кто хочет его уничтожить - за добро?
Дед смеялся до слез. Я тогда не понял почему, он ничего мне не ответил. Я тогда был еще слишком наивен, чтобы понять.
- Этот меч был создан единственно для братоубийства, после чего он должен был быть либо надежно схоронен, либо сломан. Но этого тогда не допустили, и позже этим мечом умертвили не одного дракона. Может быть, теперь уже нужно поставить точку?
На следующий день дед не говорил ни о мечах, ни о драконах. С самого утра вел себя как всякий добропорядочный дедушка. Мы гуляли в парке, стреляли в тире, ели мороженое и прочее. Я был очень рад, что он взялся за ум, тешил себя мыслью, что когда он вернет меч, мы всегда будем так жить. Просто и весело. Когда пришли домой, дед помылся, побрился, как на свидание. Что-то даже напевал. А в четыре часа ушел. Просто взял сверток с мечом и вышел.
Когда на пороге дед взглянул на меня, я почувствовал что-то неладное, но не предал этому значения. Сел перед телевизором, чтобы скоротать время до его возвращения. Он обещал вернуться к шести, как обычно. Закончилось кино, я прошатался по комнате еще полчаса. Минутная стрелка полезла на начало восьмого, а деда все не было. Я растревожился не на шутку. Позвонил маме, она меня успокоила, утверждая, что дедушка скоро придет, что такое поведение в его характере. Прошло еще полчаса, и час, а деда все не было. На улице неумолимо темнело. И чем темнее становилось, тем сильнее росло мое беспокойство. Я не мог усидеть на месте. Чувствовал, что что-то случилось. В десять вечера позвонила мать и чуть не плача сообщила мне, что дедушки больше нет, и что она немедленно приезжает, чтобы я не делал глупости и никуда не выходил.
Я положил трубку. Спокойно и ровно. «Его больше нет», - единственная мысль стучалась в черепную коробку, а я все не мог впустить ее в себя, не мог принять. Только что был, а теперь нет. И больше не будет! Никогда! Слезы навернулись на глаза.
Ты не поверишь, но я пошел на кухню, в которой уже не осталось целой мебели, раскрыл холодильник, и стал есть оттуда все, что попадалось на глаза. Не помню уже что, но я ел и ел, и это помогало совладать с болью в душе. До приезда матери я не мог узнать, что же случилось. А она доберется сюда только к утру. Я подумал, что забытье во сне поможет смириться с мыслью о потере. Пошел в спальню, и, не раздеваясь, рухнул на его постель. Все равно мне уже никто ничего не скажет. Потянул одеяло на себя, и случайно обнажил то, что оно прикрывало до этого. Тот самый меч. Дед все-таки его не взял.
- Получается, из-за него его и убили?
- Вероятно. Но если дед решил, что важнее сохранить меч, чем свою жизнь, значит, знал, что делал! Теперь, когда меч у меня, я должен довершить то, чего не успел дед.
- Убить Регина?
- Убить дракона. Для этого меч и был создан. Чтобы убивать им драконов!
Артем замолчал, и Влад воспользовался затянувшейся паузой, нерешительно спросил:
- И ты уже убивал?
- Нет. – Артем был категоричен и резок. - Регин будет первым, но, клянусь, не последним!
- Ты говорил, что меч был выкован для братоубийства?
Вместо ответа Артем подошел к книжному шкафу и достал с полки тонкую, потрепанную книжицу. Протянул ее Владу.
- Норвежские и тевтонские предания. На русском. Прочитаешь, все поймешь. Там ясно сказано, что Регин его ковал, чтобы убить брата. И он отправил его на тот свет руками Сигурда. Теперь черед пришел за ним самим. Только роль Сигурда будем играть мы.
- Ты полагаешь, что это тот самый Регин?!!
- Возможно. Может быть и потомок. Не важно! В любом случае, он должен ответить за свои дела.
Я тебе не рассказывал – деда нашли в заброшенной части «Красного треугольника» на Обводном. Проникающее ранение в сердце. Удар был нанесен со страшной силой чем-то узким и длинным. Орудие преступления так и не нашли. Так, как пропала дорогая вещь, которая у него была с собой, следствие предположило, что он пал жертвой ограбления, хотя ничего другого, даже кошелька, взято не было. У меня долго расспрашивали с кем дед говорил в последнее время, какие имел планы… Но, в итоге, убийцу так и не нашли… Но теперь-то я знаю кто это. Что это за зло. И не собираюсь с этим мириться. В последний раз спрашиваю, ты со мной в этом деле? Пойдешь ли до конца? Потому что потом отказываться будет поздно.