— Успокой меня, скажи, что ещё не поздно его посадить! — простонала я.
— Я не знаю, — еле выдохнула горничная, смотря на семечку круглыми глазами. — Я про такие и не слышала ничего… Хотя…
Она задумчиво поскребла кончик носа.
— Я слышала, когда Арум окончательно отгородился от остального Лаладара, какое-то время драконы ещё пускали людей на поселение. Редко, но пускали. Ну они ж благородные слишком, чтоб выгребные ямы очищать и коровам сиськи мыть. Время тогда было куда более неспокойное, чем сейчас, во всяком случае по эту сторону Хрустальных гор. Так что кажному человеку, желающему, значит, поселиться и работать на здешних землях, как раз предлагали похожую семечку. Ежели не прорастала в течение трёх дней — разворачивали и пинком под зад обратно к Перевалу. Вроде как, ежели у человека дурные намерения, то семечка на него не отзовётся и прорастать не станет. Мне кажется, похоже на то, что всем невестам раздали, но попроще. Тоже ж отношение к князю показывает. Так вот, семечка пробуждалась от касания с человеком, и сильнее всего прорастающая магия была сразу после соприкосновения. Буквально за несколько часов всё вырастало. А чем больше времени проходило между тем, как тронули и тем, как посадили, тем дольше проклевывалось. Но три дня точно семечка ещё могла дать росток, там ить разные-то обстоятельства могли быть, сразу не посодишь.
— Три дня — это хорошо, хотя мне и одного бы хватило, — вздохнула я. — Раздобудешь горшок и землю к нему? Желательно так, чтобы остальные об этом не знали. Блин, надо ж так опростоволоситься!
С горшком вышли проблемы. Вчера их выдавали без проблем. Какие-то чуть ли не фарфоровые с ручной росписью и позолотой. А сегодня всё, лавочку прикрыли. Видимо, в качестве наказания тем, кто не занялся важным делом сразу. Но, блин, обидно! Драконицам местным какая печаль — напрягут служанок, отсыпят им местной валюты, и без проблем, хоть десять горшков купят, чтоб один в другой, как матрёшка. А мне-то что делать, когда у меня денег нет и вообще из своего трусы, пеньюар, фата и тапочки? Тапочек, что ли, как горшок использовать?
— У садовника можно попросить, — выдала идею Фай. — У него точно полно! Тока он вредный, так просто даже травинку лишнюю сорвать не даст. И оплату натурой предпочитает брать.
— Чего?! — возмутилась я.
— Натурой, говорю, с ним всё расплачиваются. Говорят, по юности княжичам даже приходилось на четвереньки вставать. Да вы не бледнейте так, за горшок он много не попросит, я уверена! Чай, не золотой нужон. Так что, думаю, двумя-тремя клумбами обойдемся.
— Клумбами? — я покраснела, потому что подумала совсем не о том.
— Агась. Прополоть запряжёт, или удобрить, или с поливкой помочь. Кстати, ежели удобрять будем — и для семечки вашей можно будет грязюки питательной попросить. У нас знаете грязюка какая смачная с дальнего источника! Палку тыкнешь — на следующий день уже цвести будет. Говорят, младшенький княжич самолично туда излишки силы спускает кажный месяц, оттого она и плодородная такая.
Я попыталась замаскировать смешок кашлем, потому что картинка моему воображению нарисовалась довольно неприличная. Хотя я уверена, излишки силы княжич спускает совсем не так, как я подумала, но воображение штука такая, коварная.
А горшок был нужен. И грязевое удобрение не помешает. А до обеда вместе невестам выдали свободное время — делай, что хочешь.
Вот так и вышло, что уже целый час стояла я возле здоровенной многоуровневой клумбы в позе раком, рыхлила землю и сразу же поливала мелкие зелёные кустики специальной жижей, замешанной на местной грязи, навозе и каких-то секретных ингредиентах. Отрабатывала, блин, горшок для семечки. Спасибо Фай, притащила мне из дворцового запаса платье-униформу, чтоб я свой скудный гардероб не запачкала.
Но вот дело, кажется, сделано, я отставила в сторону черпачок для поливки и блаженно, по-кошачьи потянулась. И чуть не ткнулась носом в заботливо обработанные цветочки, когда по заднице мне прилетел звонкий шлепок.
— Шикарный попец, крошка! — оскорблённый филей смачно так тиснули с одобрительным причмокиванием.
— Совсем обалдел?! — я вскочила на ноги, полная праведного негодования, и на автомате влепила наглецу пощёчину.
— Ух ты, человечка с характером! Какая прелесть, — довольно хмыкнул позади другой голос. Сильная рука уверенно хватанула меня поперёк талии и притиснула к мужскому телу. — Не припомню твою милую мордашку, ты из новеньких?