— Я делаю это ради моей земли, ради страны, которой не должны более управлять дураки или тираны, ради Христа, торжествующего над своими врагами, а еще ради того, чтобы искупить множество грехов, своих собственных и твоих тоже.
Гость глубоко вздохнул.
— Если Господь способен простить столь много, то, возможно, я тоже смогу отпустить кое-кому один грех.
— Мне за Илону, — проговорил Дракула громко и четко.
— Да. — Ион поднял голову и посмотрел ему в глаза. — Тебе за Илону.
Они долго смотрели друг на друга.
Потом Дракула снова откинулся на стуле, взял кубок с вином, отпил и сказал задумчиво:
— Что ж, ты предлагаешь мне больше, чем любой князь или король. Но вот прощение? Я не уверен, что оно вообще существует для нас, во всяком случае в земной жизни. Важно и вот еще что. Даже если я тоже загорюсь желанием, то вряд ли смогу сделать все то, о чем ты просишь. Ведь я уже не тот человек, каким был прежде.
Влад вздохнул, встряхнул головой, волосы упали на лицо и закрыли его.
— Посмотри на меня. Я старик, который вполне доволен тем, что у него есть. Боюсь, что Дракон дремал слишком долго и не сможет проявить себя с прежней силой и энергией.
— Но мы с тобой одного возраста, — возразил Ион. — Нам по сорок четыре года. Почему твой отец…
Влад отбросил волосы с лица.
— Я стар, — оборвал он гостя, взял ложку и снова принялся есть суп. — Крестовый поход — это для молодых.
Тремблак внимательно смотрел на человека, который сидел перед ним. Ему хотелось найти нужные слова, какой-то последний аргумент, который побудил бы его старого друга к действию. Но если человек ничего не хочет сделать ради своей страны, Господа Бога, даже, что совершенно невероятно, ради Илоны…
Молчание затянулось. Еще один змеиный язык сгорел на огне свечи и упал на стол, а потом тишину вдруг разорвали крики и громкий стук металла по дереву.
Они так и не проронили ни слова, но встали и взялись за мечи.
Глава сорок седьмая
ВТОРЖЕНИЕ
Дракула и Тремблак спустились во двор. Он был ярко освещен факелами. Их принесли с собой незнакомцы, ломившиеся в дом. Несколько человек окружали довольно крупного мужчину, который сжимал горло Стойки, едва дышавшего и пытавшегося вырваться.
Влад и Ион вышли из тени балкона, увидели два арбалета, направленных на них, и повернули мечи плоской стороной вверх, показывая, что намереваются только защищаться.
— Мир, — громко произнес Дракула.
— Если он вам нужен, то немедленно положите ваше оружие вот сюда! — крикнул человек, вцепившийся в несчастного Стойку. — Сейчас! Быстро!
Они подошли к деревянному столу и положили мечи на него, рукоятками к себе.
— Может, теперь вы отпустите моего слугу? — так же громко продолжил Влад.
На груди здоровяка, руководившего вторжением, висела цепь, показывающая, что он офицер и служит в муниципалитете Пешта. Он пренебрежительно взглянул вниз, делая вид, что забыл, будто кто-то вообще находится у него в руках, и явно не собирался выпускать задыхающегося Стойку.
— Он не позволял мне войти, отказывался отвечать на мои вопросы!
— Этот человек не способен говорить. Он немой.
Офицер что-то неразборчиво проворчал, потом с презрением и даже скрытым страхом отбросил Стойку в сторону, словно тот был опасно болен.
Лысый человечек покатился под стол, держась руками за горло.
— Что ж, зато вы вполне можете разговаривать, как я вижу, — продолжил офицер. — Это вы приказали своим людям не пускать в дом верных слуг короля?
— Это мое королевство, — ответил Дракула. — Прежде чем войти сюда, нужно спросить разрешения.
— Неужто настоящее королевство? — Офицер вскинул голову, почесал пятерней густую бороду и загоготал. — Странные торговцы живут в Пеште! Каждый из них готов возомнить себя принцем. Я провел здесь всего неделю и уже видел куда больше тщеславия, чем при самых видных королевских дворах Европы. Да, мне пришлось кое-где побывать.
— Тем не менее…
— Успокойся, старик!
Офицер был очень высок ростом, с могучими плечами и широкой грудью. Он наклонился, чтобы взглянуть в лицо Дракуле, рядом с ним казавшемуся малышом.
— Я тут не для того, чтобы спрашивать у тебя разрешения или еще как-то любезничать. Я пришел, чтобы взять вора.
Он распрямился, обернулся к своим подчиненным и приказал:
— Отыщите его!
— Вы не имеете права…
— Я сказал, замолчи, если не хочешь, чтобы с тобой поступили так же, как с этим слугой.
Офицер поднял руку, затянутую в перчатку, на металлических заклепках которой играли оранжевые отблески огня.