По «Эхо Москвы» неожиданно услышал Толю Агамирова, который, когда я работал на Радио на Пятницкой, все время приходил к нам, в бразильский отдел, и травил байки. И вот теперь он – музыкальный комментатор: «И опять Брамс! Есть у меня такое пристрастие…». И всякие вольности: «Струнники у нас на ура, духовики – это венская школа… Громадный состав медных труб – и ничего – тебя не убивает…».
Приезжал в «Вечерний клуб», сказали, что мой материал на летучке получил высокую оценку, все говорили, что пришел такой замечательный автор, удача для газеты… 8-го вышла вторая публикация. Тираж «Вечернего клуба» – 100 тыс. экз. В общественном совете газеты: Окуджава, Юрий Никулин, Борщаговский, Нагибин, Эдуард Успенский, Леонид Филатов…
14-го везу Российский календарь в ФИС. Жду француза. Денег. Жду и жду…
15 августа
Приезжал ко мне домой Костин, «француз». Внимательно изучал предложенные мной 16 тем для книг и отобрал 5 тем:
1. Условное название «славянский шарм» – о русских писателях и русских женщинах.
2. Энциклопедический краткий словарь «Россия»: события, персоналии, слова, понятия и т.д.
3. Путеводитель по Москве, связанный с пребыванием здесь французов.
4. «Москва, которая не вошла в официальные справочники»: Лубянка, Дом на набережной и т.д.
5. Шефы тайной полиции. Российские Фуше. Дзержинский, Менжинский, Ягода, Ежов, Берия и т.д.
Костин сказал, что доводит мои предложения до издателя «Робер Лаффона», они выбирают, далее договор, гонорар (от 2 до 5 тыс. долларов), ну, и прочие приятности: презентация в Париже. Тут Ще заявила: «Я хочу в Париж!..» Не знаю, не знаю, как все получится.
А 10 августа – прощальный обед у Наташи Давидовской. Обратно возвращались с двумя подаренными стульями. Везли в метро. Теперь вот сижу на борькином стуле. Жестковат, но ничего, мой разваливается совсем…
В «Частной жизни» Блок так и не вышел, но, может быть, к лучшему? В «Науку» отвез ноябрь. В «Московских ведомостях» вышел мой материал «Три дня путча в Российском календаре». Вроде бы надо радоваться, но огорчился: набрали не так, очень вбитый текст, мало воздуха… В шохинском фонде наконец-то выбил деньги.
Вечером 12-го на Белорусский вокзал, к поезду Москва-Кёльн. Трогательное и щепательное прощание с Давидовскими. Разговоры, шутки, слезы. Поезд тронулся, и Женя кричит: «Я люблю вас всех!» Наташа: «Я позвоню!» Едут в Дортмунд. Вид на жительство, а далее гражданство Германии. Наташа – молодец: увозит и спасает детей. А что делать нам? Пока мысль об эмиграции мы отвергаем.
14-го отвез половину Рюрика-Ельцина в ФИС, вторую часть (300 стр.) нужно сдать до 14 октября. Печатаю еще материалы для «Вечернего клуба», «Московских новостей», «Науки и жизни». Изя: «Это – фантастика! Я так не могу!..» А я могу: у меня нет другого выхода.
31 августа
В дичайшем замоте: «Наука и жизнь», «Вечерний клуб», «Московские ведомости», «Криминальная хроника», «Щит и меч». И надо все отпечатать, а потом отвезти. И долблю Российский календарь. Винокуров читает и сказал мне: «Не могу оторваться» – да, такого нецензурированного календаря и заполнением белых пятен еще не было. В «Клубе» говорил с Зимяниной. Она: «Я хотя и образованная, но многого не знаю, читаю вас – так интересно… как вы все это делаете?». И тут же рассказала о своих знакомых: люди толковые, способные, талантливые, а сегодня все невостребованные. Трагедия.
27-го ездил на Пятницкую на Радио. Спустя 13 лет после ухода. Просили участвовать в программе «Москва и москвичи». Платят мало, но имидж… Было приятно встретиться со старыми коллегами. Многие читают меня в разных изданиях, восхищаются. Леонард (нынешний «Банан») отметил, что я радикально изменился: блеск в глазах, быстрые движения, сразу видно, что человек на коне. Да, я на коне, а они продолжают вариться в этом пропагандистском радиокотле и без всяких проблесков свободы. Покинул радио, вышел на Соколе, какой-то самодеятельный оркестр играет старую мелодию «Веселья час и час разлуки…». И вдруг я ощутил миг счастья. Я свободен, я востребован, у меня перспективы… Конечно, миг, но этот миг меня порадовал. Прекрасно. Бесседэр, – так, кажется, на иврите.
6 сентября
«Француз» забрал мои заявки и урча укатил в Париж… Вышли две моих рецензии «Тот старый Лещенко» на телепрограмму Анисима в «Вечернем клубе» и на фильм Черняка-Шиловского «Деньги КПСС зашелестят на экране». Записывал свои первые программы на радио. Все спокойно, быстро, без ошибок. Оператор удивилась, на что я ей сказал: «Я ведь радийный человек». Когда-то в студии возил своих авторов, в том числе Льва Яшина, а теперь вот записываюсь сам. Времена меняются… А потом пошли звонки от тех, кто услышал меня по радио, почти все отметили: «Голос молодой, напористый…»