• Надувной резиновый таз.
• Бросательный конец из полипропиленовой веревки длиной в 30 метров, толщиной 0,8 см.
• Спасательные карты, транспортир, карандаш и ластик.
• Фонарь и два сигнальных зеркала.
• Ремкомплект для плота: клей, резиновые заплаты и конические винтообразные затычки.
• Так называемый набор рыболовных принадлежностей: 16 метров бечевы и один крючок среднего размера.
К плоту также привязан нож с тупым наконечником. Это хорошо, потому что им невозможно случайно проткнуть плот, но плохо, потому что им почти ничего нельзя разрезать. Чистить этим рыбу – все равно что скрести бейсбольной битой.
Хорошо, что у меня есть собственная сумка с аварийным снаряжением, в ней лежат:
• Пластиковый контейнер с карандашами, дешевыми бумажными блоками, пластиковыми зеркалами, транспортиром, охотничьим ножом, карманным ножом, посудой из нержавеющей стали, парусными нитками, крючками, белым линем, 4,7-миллиметровым линем, двумя химическими фонарями и книгой «Техника выживания в море» Дугала Робертсона. Содержимое этой коробки тоже осталось сухим.
• Термозащитное одеяло, уже распакованное. Это пленка, в которую я заворачиваюсь. Тонкая блестящая пленка удерживает тепло тела и отражает его обратно, к телу.
• Пластиковые пакеты.
• Еще один опреснитель на солнечной энергии.
• Несколько пробок из древесины сосны, чтобы затыкать дыры.
• Еще один 30-метровый бросательный конец.
• Разнообразные скобы из нержавеющей стали.
• Разнообразные стропы: тридцатиметровая тонкая (3-миллиметровая) и средняя (6-миллиметровая) лини и 20 метров толстой буксировочной веревки толщиной 9,5 миллиметра, привязанной к бую, плывущему за кормой.
• Сигнальный радиомаяк.
• Ракетница с двенадцатью красными парашютными осветительными ракетами, тремя красными сигнальными ракетами, двумя ручными оранжевыми дымовыми сигнальными ракетами, тремя ручными красными сигнальными ракетами и одной ручной белой сигнальной ракетой.
• Литр воды в пластиковой канистре.
• Два куска трехмиллиметровой фанеры, которые можно использовать в качестве разделочных досок.
• Два штыря рулевой петли и две петли рудерпоста – детали руля яхты.
• Короткое подводное ружье со стрелой.
• Сумка с едой: триста граммов арахиса, полкило консервированной фасоли, около трехсот граммов говяжьей солонины и около трехсот граммов размокшего изюма.
• Маленький проблесковый маячок.
Кроме того, я спас с яхты небольшой кусок подушки из пенопласта с закрытыми порами, полтора кочана капусты, кусок грота, буй «человек за бортом», подковообразный спасательный нагрудник, спальный мешок и нож для кожи.
Несколько лет назад я купил на распродаже книгу по технике выживания в море Дугала Робертсона. Теперь для меня она дороже всех сокровищ мира. Подводное ружье я купил на Канарских островах. На «Соло» ему не было применения, и, пару раз стукнувшись о него головой, я запихал его в сумку с аварийным снаряжением. Пришлось немного изменить положение гарпуна, иначе он не помещался внутрь. И, как выяснится потом, это было невероятно удачное решение.
Я начинаю вести дневник, куда вношу сведения о своем самочувствии, состоянии плота и количестве еды и воды. Делаю навигационные записи, веду судовой журнал. «Я потерял все, кроме своего прошлого, друзей и, конечно, футболки. Ха-ха! Выдержу ли я? Не знаю». Эти ценные строки выводятся на дешевых бумажках размером девять на девять сантиметров, и я стараюсь писать как можно разборчивей. Даже эта простая задача кажется непосильной: плот постоянно качается из стороны в сторону. Я берусь за записи только тогда, когда уверен, что плот не опрокинется или не будет залит. Закончив писать, заворачиваю бумаги в два пластиковых пакета, каждый пакет аккуратно завязываю, кладу их вместе с пособием по выживанию в еще один пластиковый пакет, а потом засовываю в сумку с аварийным снаряжением.
Если плот сохранится в целости, а я не раздобуду дополнительной еды или воды, то смогу продержаться в лучшем случае до 22 февраля, то есть еще четырнадцать дней. К тому времени я смогу добраться до судоходных путей, где у меня появится небольшой шанс быть замеченным. Обезвоживание уже скажется. Мой язык будет распухать, пока не перестанет помещаться во рту, а потом почернеет. Глаза глубоко западут. Я буду бредить – и наступит смерть.
Между секундами проходит целая вечность. Я напоминаю себе, что время не стоит на месте. Секунды копятся, как покерные фишки, превращаются в минуты, минуты – в часы, часы – в дни. Время обязательно пройдет. Через несколько месяцев я буду вспоминать о нынешнем аду, сидя в удобном кресле… конечно, если мне повезет.