— Ярослав! — Доносится мужской крик через треск разгорающейся рощи. — Зачем так сильно! Ты могла его зацепить!
— Ярослав!! — Визжит уже девушка, да так, будто всё на свете уже потеряла.
Роща шипит от напускной ледяной дымки, пожар быстро тушится. И в этой мгле ко мне с двух сторон набегают туляки. Деян, ещё несколько ребят с ошалелыми лицами. И Лютик.
— Живой! — Объявляет глава отряда, и братцы смеются, как дети.
— Кто там говорил, что такого не может быть? — Слышу голос Лучеслава.
— Я сразу понял, что это наш Ярослав в небе орудует, — заявляет Деян. — А неплохо ты их!
— Да ну брось, не сразу ж вразумили, — делится впечатлениями ещё один боец. — Сперва решили, что курии взбесились, не поделив что–то между собой. Это позже по его особому ледяному дождю стало ясно.
Ну да, как я и предполагал. Спалился в горячке.
Люта бросается ко мне в объятия, прижимаясь без слов. Такая горячая, что я вмиг перестаю трястись от холода, который успел засесть уже в костях. В этот самый момент я понял, как сильно выжат, и что даже подняться теперь — и в мыслях нет. А ещё в очередной раз осознал, как эта отчаянная и опасная крошка меня любит.
— Вот это да! Наш Ярослав в птицу превращаться может, — радостно объявляет Лучеслав, подстраиваясь сбоку.
— Всё, не болтайте, — обрубает Деян недовольно. — Не было такого. Все вразумили?
— Да, братка, — отвечают соратники.
— Согласен, нечего болтать…
Люта полечила нежным касанием на шее, резерв пошёл копиться.
Чёлку заботливо отвела, погладила по волосам, где шлем не мешает. Взгляд её такой заботливый и любящий, что тепло на душе стало. Она ведь бросилась ко мне на помощь, ослабив оборону. Как и её отряд в десять человек.
— Зря вы оставили позиции, зачем, — критикую несмело. — Я бы справился с этими букашками.
— Потеря такого ратника для нас сравни поражению, — заявил Деян. — К тому же и без нас там войск хватает. Юрий сразу наказ дал не бросаться рьяно. Решил, что за Кремлёвских драться не будет, раз они, как крысы в норы забились и ждут.
— Не понял? Москва не защищается? — Встрепенулся я. В этот момент мне как раз и полог походной палатки под задницу подсунули.
— Москва–то ещё бьётся, но не гвардией Императора, и даже не войсками столичными. А дружинами знати, что только свои поместья и защищает, — докладывает один из бойцов хмуро.
— Всё войско столичное Кремль защищает, — добавляет Деян. — Нет им дела до Разлома и люда вокруг.
— А Академия? — Спрашиваю, затаив дыхание.
— Скорее всего, — отвечает Люта. — Большую часть боевых магов оттуда забрали на защиту императора и его семьи.
— Вы сами давно здесь? — Интересуюсь, наблюдая, как расходятся по периметру лучники, создавая временное охранение.
— Третью ночь, — говорит Деян. — Всё ждём, когда курия высокого уровня полезет.
— А рейдеров Разлома ещё не видели?
— Пробегали двое, — усмехнулся Лучеслав. — Увидев, какой величины трещина, побежали дальше, сделав вид, что ничего не заметили странного.
— Не вздумай лезть туда, — шипит Люта, сверля меня карими глазищами. — Не пущу.
— Сегодня точно туда не полезу, — посмеиваюсь горько.
Кое–как оклемался. Меня на носилки походные пытаются уже затащить, но я сам поднимаюсь, пусть и шатает меня ещё. Но негоже перед товарищами показывать слабость. Иду к дороге, хлюпая по луже и чувствуя твёрдую землю. Нормально девочка тут растопила снежок.
— Чего силы не рассчитываешь, — продолжает критиковать меня крошка, держа под локоть. Сама вся чумазая и взъерошенная. Но мамочку вдруг включила.
— Всё я рассчитал. Ещё утром был в Ярославце, — заявляю, шокируя всех. — За три рывка добрался сюда.
Туляки присвистнули.
— О Велес! — Воскликнул Деян. — Не брешешь? Это сколько ты пролетел?
— Километров четыреста пятьдесят, я крюк дал, малость заблудившись, — признаюсь.
— Хо, хо, хо, — смеётся Лучеслав. — А мы тебя не раньше, чем через три недели ждали.
— Светогора и Градимиру точно придётся ждать столько, — бурчит один из бойцов.
— Я просто решил попробовать себя в воздушном бою, — болтаю дальше, завидев у дороги привязанных лошадей. И высокого молодого мага, который мне тут же поклонился учтиво. А вот и Сапфир, который рощу тушил после Люты.
— Каком, каком? Впервые слышу, — дивится Деян, и другие подхватывают.
— Бой при левитации, — поясняет Люта. — Но то другое, не сравнить с жестокостью и стремительностью сегодняшнего. Ярослав, ты полез драться на исходе сил, я это уже поняла. Так же нельзя.