От удара кисть онемела аж до локтя. Но я удержал рукоять корнями незаметно. Отбросил в сторону небрежно и глянул, что вышло. Народ весь тоже подступил смотреть. Я и не понял, как уже весь рынок сюда сбежался.
Многие не только на результат спора глазеют, скорее меня изучают, такого диковинного.
Арматура в лепёшку, как и кузнеца. Но померив, заключили, что у него на миллиметр сильнее приплюснуло.
— Извиняй, барин, — развёл руками кузнец, но теперь в глазах его восторг я вижу неподдельный. Подмастерья тоже на меня с удивлением смотрят.
Пожимаю плечами. Проиграл и проиграл, бывает.
— В сече ты был, вижу, — говорит мне с уважением. — А молодой такой.
— Держи, — подаю ему монету, игнорируя эту тему. — Выиграл честно.
Одеваюсь обратно, а мне аплодируют.
— Это Ярослав! — Кричат. — Суслов который… Где город, барин? Когда уже построишь?
— К тебе перееду, а то всю голову склевал барон! — Заявляет какая–то женщина.
Посмеиваются, но без злости.
Ну я и не скрываю, что начал процесс по расширению. Мы ж заказы тут первые делаем, удочки на наёмную силу уже закидываем. Да и у работяг моих это главная тема теперь. Всем болтают, хвастают.
— А чего приходил–то? — Окликает кузнец, когда я якобы собрался уже уходить.
Подхожу обратно и на ухо шепчу:
— Мне кузнец хороший нужен. Переезжай ко мне в Малорыжково. Дом подарю на всю семью, платить буду, кузню новую поставим. А когда у нас деревня в город превратится, я тебе ещё и должность сотника дам с оплатой серебром. Что скажешь?
Отстранился кузнец, бороду зачесал, вид удручённый.
— Мне б за счастье уйти, — произнёс негромко. — Но должен я барону своему столько, что десять лет ещё буду здесь молотом стучать. Все доспехи эти непутёвые в лавке, все мечи да топоры, даже уголь в жаровне — всё его.
— И сколько ты должен?
— Не в рублях дело, — вздыхает. — Всё, барин, не трави душу. Уходи, куда собрался.
— Ну–ка отойдём, — цепляю его.
Идёт послушно. К берегу речки выходим. Позади народ уже рассасывается. Мои дружинники ещё встали меж лавок на всякий случай, никого к нам не пускают.
— Говори, в чём проблема, и я решу, — заявляю с ходу.
— Не решишь, никто не решит, — вздыхает. — И не буду я тебе рассказывать.
— Не доверяешь, витязь? — Давлю на другое.
— Не знаю, молва ходит, что за своих ты горой. Оно и видно, все малорыжковские тебя только хвалят. Но я же не свой, покуда здесь. Да и что ты ко мне привязался?
— Хороший ты мужик, вижу, — продолжаю умасливать. — Да и талант у тебя есть. Зарывать его тут… тебе перед Сварогом не стыдно? Я город построю, с тобой или без тебя. Но неужели не хочешь, чтоб люд заезжая через ворота великого города видел табличку огромную, которую Колояр–Молот выковал, а?
Молчит, думает.
— Нет у меня таланту, — бурчит. — Перестал я делать, что по душе. Как велят только, так и делаю. Дрянь всякую. Скоро позабуду всё, чему батька учил.
— Колояр, скажи, в чём проблема, — продолжаю давить. — Иначе уеду и не свидимся больше, а ты жалеть будешь. Может, шанс единственный упустишь.
— Ладно, барин, скажу, — вздыхает. — Но совестно мне, знай. Прошу и тебя молчать об этом.
— Хорошо, — подаю ему руку. — Договорились.
Смотрит ошалело, подаёт в ответ неуверенно. Жмёт сильно. А затем признаётся:
— На крючке я у барона. Было дело давно, по молодости. Пьяный я после ратных дел девку одну невзначай прибил. Даже не помню, как так вышло.
— Подробнее расскажи, — настаиваю.
— Да что рассказывать? В трактире зацепил бабу, пошли в комнату наверху. Я тогда много выпил, так и уснул с ней на кровати. А утром пробудился, всё в крови, эта не дышит. Кинжал в руках у меня незнакомый. Тут и стража подоспела. И барон наш рядом оказался. Он меня от беды и отвёл. Я под бумагой признательной расписался. А он обещал прикрыть, себе её присвоив. Иначе казнь мне светила.
Подстава на лицо. Но я молчу.
— И что теперь, время–то прошло? — Уточняю.
— А бумага у него осталась, — вздыхает. — Я как намекаю, что пора б мне самому дела вести, он сразу напоминает об этом и грозится к графу наведаться. Я ему уже столько доспехов наковал за так. А толку? Всё ему мало. Гребёт рубли задаром. А в последний раз сказал, что девки той отец снова к графу пошёл за правдой. Знаю, что для страху мне озвучил, пригрозив. Ох, Ярослав, я бы рад к тебе, но не выпустит он меня живым. Особенно теперь, в такое время. Ты со своим городом, поляки вот лезут с заказами. Кумекал, пацанов этих доучить, да сбежать куда. Но у меня шесть малолеток ещё да жена на сносях, куда я с ними?
— Кстати у нас школа откроется летом, всех детей заберём.