Этот тип теофании очень древний, мы обнаруживаем его уже в потенциально древнейшем библейском фрагменте — «Песне Дворы (Деборы)» (около XI в. до х. э.)[56]. Таким образом, нельзя объяснить его историческим процессом усложнения и абстрагирования образа божества, а нужно допустить существование столь абстрактных сверхъестественных представлений на самых ранних этапах развития древнеизраильской культуры. Автор «Песни Дворы» восхваляет Творца следующими словами:
Для теофаний этого типа характерно упоминание южных гор: по-видимому, за ними может стоять некий миф о чудесном приходе Господа с юга, — однако детали этого мифа безвозвратно утеряны. Главная из этих гор — Хорев, она же, согласно библейским текстам, Синай, которую христиане и мусульмане идентифицируют с современной Джебель-Муса (горой Моисея) на полуострове, так и называемом сегодня Синайским. Однако в действительности библейский Синай мог находиться и восточнее — в современной Иордании; другие исследователи идентифицируют его с доизраильским культовым центром на горе Джебель-Идейд (Карком) на юге современного Израиля. Упоминаются в текстах этого жанра горы Паран и Сеир, тоже связанные либо с югом Израиля, либо с более восточными территориями, а также местность Тейман (букв. «юг», сегодня — обозначение Йемена). В связи с этим некоторые исследователи допускают, что культ YHWH первоначально принадлежал кочевникам южных пустынь, мидианитам и эдомитам, и лишь затем был заимствован израильтянами — впрочем, на деле миф о шествии божества с юга мог не быть связан с историей его культа. Тем не менее это четко отличает данные теофании от круга мифов, известного нам из Угарита, где обители богов, напротив, располагались на севере.
Впоследствии гора Синай была осмыслена как место поворотного события в истории — однократного Откровения Абсолюта после выхода из Египта, ключевого историко-мифологического рассказа Пятикнижия. Соответственно, старые тексты о теофании с юга были переосмыслены в этом контексте. Так, в псалме 68(67) представлен перепев приведенных выше строк «Песни Дворы», где действие целиком увязывается с историческим, а не мифологическим прошлым израильтян, а названия, не связанные с Синайским откровением, удалены (в свою очередь, имя YHWH исправлено на менее конкретное Elohim)[58].
Самая подробная теофания, изображающая шествующего с юга Господа, находится в «Молитве пророка Хаваккука» (Авв. 3) — поэтическом тексте, завершающем книгу этого пророка и, предположительно, созданном в VII в. до х. э. Здесь речь целиком идет о действиях Бога как господина истории, а не о реальном мифологическом явлении, однако используется мифологический язык, чтобы продемонстрировать Его величие. Это и мотив бога-воина, скачущего с луком на запряженной конями колеснице, и мотив светового явления. Оба они могут иметь традиционные корни, но здесь выступают лишь метафорой для неописуемого — вторжения Бога в историю. Приведем лишь фрагмент в качестве иллюстрации.
56
В современной науке возможны и другие датировки этого библейского фрагмента.
57
Синод. пер.: «Когда выходил Ты, Господи, от Сеира, когда шел с поля Едомского, тогда земля тряслась, и небо капало, и облака проливали воду; горы таяли от лица Господа, даже этот Синай от лица Господа Бога Израилева».
58
Чаще причиной этого изменения называется следующее: это снова Элохистическая Псалтирь, для которой характерна замена имени Яхве на слово ʾĕlōhîm.