В монастыре есть пещера, в которую по местному преданию переселилась Такла. В ней сделана небольшая часовня, которую посещают паломники, жаждущие исцеления. Рядом находится древний источник, из которого Такла пила воду. В пещеру я не попал, так как монашки требовали снимать обувь, а мне не хотелось разуваться. Но вкусную холодную воду из источника испил.
Маалюльские встречи
Они начались ещё в монастыре Святых Сергия и Вакха. Двигаясь от монастыря братьев христиан по узкому проходу в горах, я встретил старого бедуина в полном снаряжении с огромным кинжалом, едущего на осле. Через несколько шагов навстречу попалась старуха (по-видимому, его жена), передвигающаяся на том же вьючном животном. Разойтись в узком ущелье, тем более при наличии четвероногих транспортных средств, было тяжело. Но я не жалел о временных неудобствах и в изумлении провожал глазами древнюю арамейскую пару.
Ещё больше меня удивила встреча на площади возле монастыря святой Фёклы. Один из местных жителей на английском языке поинтересовался, из какой я страны. Узнав, что с Украины, он расплылся в улыбке и заговорил по-русски. Оказалось, что Илья Кооба – врач. Он окончил Киевский медицинский институт, и пятнадцать лет прожил в Симферополе. Потом с семьёй (женой украинкой и сыном) переехали к нему на родину. Здесь Илья открыл частную больницу.
– Продолжаю традиции святой Фёклы, исцеляю людей от болезней, – улыбается Илья. – Хотите, расскажу о некоторых обычаях местных жителей, касающихся создания семейного очага. В Сирии есть традиция, по которой мужчине нельзя жениться, пока он не построит собственный дом. Конечно, первым жителям Маалюли было проще, они создавали жилища в многочисленных пещерах или высекали их в скалах. Сейчас другое время – многие уезжают на заработки, чтобы скопить немного денег. Но однажды жители Маалюли собрались на сход, и сообща построили общественный дом для будущих молодожёнов. В нём невесты готовятся, переодеваются, прежде чем совершают обряд бракосочетания.
Илья показал мне этот дом и школу с обучением на арамейском языке, в городке также открыт научный центр по его изучению. В Сирии делается всё, чтобы сохранить древний язык, на котором говорил Иисус Христос. Поддержание православных традиций, терпимость в выборе вероисповедания – основополагающий камень грамотной внутренней политики государства. Поэтому в Сирии нет борьбы разных конфессий.
Мечеть Омейядов – визитная карточка Дамаска
На экскурсии в самой знаменитой мечети арабского Востока
Этот шедевр арабского зодчества привлекает внимание мусульман не только арабского Востока, но и всего мира. Мечеть Омейядов – визитная карточка Дамаска, её первой показывают туристам.
Гостю Сирии, прибывшему в столицу, раньше трудно было найти эту достопримечательность, разве что по призывным голосам муэдзинов, зовущих мусульман к молитве, – мешала плотная застройка Дамаска. Дома вплотную подступали к мечети, принижая её величие. Расчистить пространство пытались ещё османские власти. Однако когда турки ушли, хозяева домов вернулись и отстроились заново. В 80-е годы 20 века операция по расчистке возобновилась, и мечеть засияла новыми красками, издалека открываясь желающим её увидеть.
Незадачливый турист
Но не все окружающие прозрели настолько, насколько хотело правительство Сирии, даже устроившее для создания архитектурной перспективы обширную площадь возле западной стены мечети. К таким незрячим относится и ваш покорный слуга, часто попадающий в комичные ситуации из-за желания охватить необъятное в каждом новом увиденном городе.
Проходя по оживлённому базару Хамидия, известному на весь Восток, ослеплённый блеском изделий местных мастеров, я отстал от группы и попытался найти мечеть самостоятельно. Но у кого бы ни спрашивал на английском «как пройти к Омейяд Моску?», как было написано в справочнике, ни один сириец, к вящему моему изумлению, не указал путь к ней. Самое смешное было то, что я всё время кружил возле и около получаса провёл на площади с западной стороны мечети, снимая портик разрушенного храма Юпитера, голубей, солдат и арабских шейхов. Отчаявшись, я стал делать круги пошире. И вот, наконец, мне повезло. Один респектабельного вида сириец иронично усмехнулся и посоветовал: «А вы идите на крик муэдзинов». Так я и сделал и через две минуты вернулся на площадь. Пение служителей культа раздавалось из-за высокого каменного забора.