К III веку до н. э. основной территорией обитания хунну были Центральная Монголия и степное Забайкалье от пустыни Гоби до сибирской тайги, в это время их 24 племени во главе со старейшинами жили общинно-родовым строем без резкого классового разложения. Степи к востоку от Хингана заселили их соседи дунху — предки монголов, широкоскулые, низкорослые и коренастые.
Климат в этих местах резко континентальный, длинная холодная и малоснежная зима быстро сменяется коротким жарким летом, весна лишь ненадолго дурманит сиреневым пожаром цветущего багульника с лиловыми вспышками даурской розы.
Каменистая пустыня Гоби на юге сменяется сизо-зелеными типчаковыми и серебристыми ковыльными степями. Поросшие лиственницей и сосной сопки к северу постепенно переходят в сверкающие ледяными шапками горные хребты, с которых по ущельям, прогрызая скальную породу, стекают стремительные, как конный набег, мелкие реки с ломящей зубы холодом чистейшей водой.
Тайга здесь соседствует с сыпучими песками, а скалы с торфяными болотами.
Вместе со смешением природных зон столетиями смешивались и люди, как писал Л. Н. Гумилев у хуннов «динлинская неукротимость сочеталась с китайской любовью к порядку и монгольской выносливостью». Языком хунну был тюркский или прототюркский — общий для предков тюрок и монголов.
Ханьский ученый Цзя И (200 — 168 г. до н. э.) писал, что численность их составляла около трехсот тысяч, меньше населения любого китайского округа. Поскольку взрослое мужское население составляет примерно 20 % от общего числа, а каждый мужчина был воином, армия хунну не превышала шестидесяти тысяч всадников.
Во главе большой патриархальной семьи стоял мужчина, «по смерти отца и братьев берут за себя жен,… чтобы не пресекся род».
«Согласно их законам любой, без причины обнаживший меч, подлежит казни. У виновного в краже отнимали все имущество и семью, за мелкий проступок били палками, за преступление предавали смерти… Взрослые и сильные едят самое жирное и лучшее, старые и слабые — что останется. Ценя мужество и силу, с пренебрежением относятся к старым». Критиковавшим обычаи хунну китайским послам дал остроумный ответ советник шаньюя Чжунхан Юэ: «А разве по ханьским обычаям при отправлении в пограничные гарнизоны их престарелые родители не лишают себя теплых вещей и жирной пищи, чтобы получше накормить и одеть своих сыновей? — Да, это так.
— Сюнну считают войну самым важным занятием, а поскольку старые и слабые не в состоянии сражаться, они отдают сильным лучшую пищу и этим защищают себя. Наши законы просты, и легко выполнимы обязательства между правителем и подданными, поэтому они правят государством, как своим телом. Нет у них придворного церемониала и отличия чиновников. В тревожное время мы упражняемся в стрельбе и верховой езде, а в спокойное — наслаждаемся бездельем.
А в срединной империи родственники отделяются друг от друга, дело доходит до убийства и смены династии. Между высшими и низшими царят взаимное недовольство, понятие справедливости пришло в упадок. Ваши люди в поте лица трудятся, строят города, обнесенные внутренними и внешними стенами, чтобы защитить себя. Ваш народ в тревожное время не упражняется в военном искусстве, а в спокойное время отдает все силы работе. Вот так! Людям, живущим в глиняных домах, не стоит много рассуждать. Кому нужны громкая болтовня, да высокие чиновничьи шапки! Лучше позаботьтесь, чтобы ежегодные подарки были в достаточном количестве и наилучшего качества. Если же обнаружатся недостатки, осенью мы пришлем вам конницу и поможем в сборе урожая!» (Сыма Цянь)
Занимаясь скотоводством (в основном разводя мелкий рогатый скот), хунну широко применяли и облавную охоту, тогда степь загоном охватывали тысячи всадников, такие охоты являлись отличной тренировкой и для войска. По крайней мере, с III века до н. э. их знать охотилась также с орлами и соколами.
Верховным богом хунну был Тэнгри — отец Небо, его символ — равносторонний крест «аджи» в круге, перекресток, где сходятся пути мира. Почитали они и богиню Умай — женское начало, символизирующую Землю. Религия хунну представляла собой синтез западных и восточных религиозных представлений. Возможно, имя Тэнгри произошло от Индры — индоарийского бога воинов, очевидно и его сходство со скифским Папаем, а Умай с Апи — матерью сыра-земля, похожи и обычаи почитания огня, за его очищающую силу и огненное погребение покойников. Хунны переняли и многие воинские обычаи индоевропейцев — деформация головы, чаши из черепов.