— Жарковато, убавь пожалуйста температуру, — донеслось до Илоны с другого конца помещения.
— Нахал! — немного наигранно возмутилась Фурия.
— Ну правда, жарко… Ой…
— Так лучше? — спросила Илона слепив из снега, что только что создала, ещё один снежный шарик. Так как предыдущий был запущен прямиком в Иммунного
— Да, пожалуй так пойдёт…. — не стал капризничать Алви.
С того дня как они покинули то место, где парень проходил первый этап восстановления, прошло три с половиной недели. В целом, их отношения уже можно было назвать дружественными. Алви все реже убивался по покойной пассии, а Илона, плавно, но уверенно, все ближе была к точке, которую можно было обозначить как доверие. За эти дни она поменяла несколько моделей взаимодействия с мальчишкой. Лучше всего зарекомендовала себя как раз модель «друг-друг». Хуже всего, было с моделью «мать-приемный дитя», тогда она практически обнулила прежние достижения, но нащупывания моделей и концепции развития было необходимым мероприятием.
Она непременно подберет нужные ключики, нужные слова и действия. Ей хватит терпения и сил, чтобы этот проект был реализован на все сто процентов. Как и прежде, если Ледяная Фурия что-либо делала — то это неизбежно доводилось до своего логического конца.
Да и проект был ей под стать. Илона шла к нему, вероятно, не последний год — а всю сознательную жизнь.
Этот мальчик будет богом этого мира. А она, готова быть рядом и направлять его. Она женщина. Она будет довольствоваться малым. Лишь бы ее мужчина был богом, и она была рядом. А остальное не так важно. Не правда ли?
Урка.
Возможная смерть Алви, сильно воздействовала на разум Зараженного. В момент разрыва связи он испытал боль, сравнимую с тем, что из его головы выдернули существенную часть. Не обязательно, что те чувства были связаны с физическим устранением человека, но чувствовать его как и прежде, Урка уже не мог. Немного обдумав ситуацию, он решил, придерживаться мысли что человек мёртв. Если это действительно так, то бежать в стан врага, уже поздно. Спасать некого. Если Алви все еще жив, то со временем он объявится и расскажет, как нужно действовать. Они многие битвы прошли вместе, и не раз попадали впросак, даже с достаточно сильной подготовкой к мероприятию. А уж без оной, и вовсе его действия будут ничтожны. Он слишком мал, пока. Да, если бы он успел набрать некогда достигнутый вес, все было бы совершенно иначе. Урка ещё слишком слаб. Это срочно нужно было исправлять.
Сосуществование с человеческой особью имело кучу неоспоримых преимуществ. Безусловно, он мог уйти от опасных участков в глубь регионов, туда где количество людских поселений не так многообразно. Набрать небольшую свиту. И «скакать по полям с голой сракой, словно вошь по лобку». (Такое будущее ему предсказывал Леонард, это его слова). Возможно, именно из-за того, кто ему это пророчил, так не хотелось следовать именно этой модели существования.
Моцарт был не так уж плох. Конечно, заменить Урке «семью» он не сможет никогда, но Зараженный привык думать. Хорошенько сопоставив все факты, он попытался заключить с Моцартом союз, для успешного обитания в этом враждебном мире. Их общение было длительным и больше всего походило на опрос человеком, монстра. Так как они лишены удобной мысле-связи, Урка постепенно обучил Моцарта вести грамотный диалог, подстраиваясь и используя достаточно большой ассортимент жестов и пантомимы. Зачем это нужно было Моцарту, Урка продемонстрировал в первый же день их знакомства, для чего это нужно было самому Урке, он представлял с трудом. Безусловно отчасти сосуществование с человеком было привычкой, отчасти нежеланием соответствовать оценке Знахаря. А быть может он уже так отвык быть один, что не мог без человека…
— Ууркха, — подражая звукам гортани монстра, обращался к Урке Моцарт. — А вот если будет прям много твоих, они все равно не нападут?