Прелюдией к военному противостоянию Персии и Эллады стало антиперсидское выступление греков Малой Азии, начавшееся в 500 г. и получившее название Ионийского восстания. Попытки восставших получить помощь от своих сородичей в Балканской Греции оказались почти безрезультатными. Спарта, бывшая в тот момент самым сильным в военном отношении греческим государством и главой Пелопоннесского союза, наотрез отказалась участвовать в этой опасной, с ее точки зрения, авантюре. На призыв Милета, ставшего центром восстания, откликнулись только Афины и Эретрия, заинтересованные в торговле с Востоком и связанные тесными узами с ионийскими городами. Но посланные ими корабли — соответственно 20 и 5 — не могли радикально переломить ситуации. В 494 г. восстание было подавлено. Больше всех пострадал центр восстания Милет. Город был полностью разграблен, а его жители частью перебиты, частью переселены на Восток. Больше Милет в своем прежнем виде никогда не возродится.
В дальнейшем Спарту не раз обвиняли и в отсутствии патриотизма, и в предательстве дела восточных эллинов. Но суд потомков вряд ли был справедливым. Геродот, прекрасно знавший все перипетии Ионийского восстания, полностью оправдывает поведение Спарты. Позицию же Афин он, наоборот, считает весьма неразумной и недальновидной, ибо их двадцать кораблей, посланные в Малую Азию, не могли принести реальной пользы, но зато в дальнейшем послужили прекрасным поводом для нападения персов на материковую Грецию. По этому поводу Геродот заявляет: «А эти корабли стали началом всех бед для эллинов и варваров» (V, 97).
Персы после подавления Ионийского восстания уже были готовы начать экспансию на Запад. Генеральная репетиция в Ионии показала, что обособленность отдельных полисов создает чрезвычайно удобные условия для завоевания всей Греции. Дальнейшие события не раз подтверждали верность этого положения.
Вскоре после подавления Ионийского восстания — в 492 г. — была организована первая военная экспедиция уже против материковой Греции. Но судьба оказалась на стороне греков. Персидский флот, огибая мыс Афон, попал в сильную бурю и понес такой урон, что Мардоний, племянник и зять царя Дария I (годы его правления 522–486), стоявший во главе экспедиции, счел за благо вернуться в Азию (Her. VI, 44). Греки, таким образом, получили передышку в два года. За эти два года определилась возможная расстановка сил. Далеко не все греческие полисы были готовы дать отпор персам. Настроения во многих городах, расположенных в Северной и Средней Греции, а также на островах были пораженческими. Судьба Милета и бесспорная мощь восточного соседа были самыми вескими аргументами в пользу отказа от какого-либо сопротивления. Даже Дельфы, самый авторитетный и уважаемый религиозный центр в Элладе, проявляли сдержанность и не спешили возглавить греческое сопротивление. Только Афины и Спарта открыто продемонстрировали свою решимость сражаться с персами, причем сделали это таким образом, что полностью отрезали себе путь к отступлению. В обоих городах казнили послов Дария, прибывших с требованием «дать землю и воду царю», то есть признать верховную власть Персии (Her. VII, 133).
В 490 г. персами был предпринят новый поход против Греции. По пути в Балканскую Грецию персидский флот высадился на остров Эвбею для того, чтобы наказать Эретрию, пославшую корабли на помощь ионийским грекам. Взяв город, персы его разграбили, а всех жителей обратили в рабство (Her. VI, 101). Это был наглядный урок для прочих греков, собирающихся сопротивляться.
От Эвбеи персидский флот поплыл к Аттике и пристал к берегу у Марафонской равнины. Здесь состоялось первое сражение Греко-персидских войн. Оно стало величайшим событием не только греческой, но и европейской истории. Победа греков при Марафоне качнула исторический маятник в сторону Запада.
Если рассматривать соотношение сил, то ничто, казалось бы, не предвещало афинянам победу. Им никто из греков не оказал помощь. Даже спартанцы, на словах пообещавшие помочь, на деле проявили такую медлительность, что оказались на поле сражения уже после его окончания (Her. VI, 120). Исключение составил только небольшой отряд пограничного с Аттикой беотийского городка Платей.