В это время Цин Шуй консультировался с Цан Уя по некоторым вопросам боевых искусств, рассказывал ему различные истории из жизни на материке и территории с влиятельными людьми.
«Цин Шуй, если кто-то попросит у тебя помощи или возникнет дело, не стоящее ваших усилий, ты можешь ответить на их просьбы, но взамен попросить вещи, которые тебе нужны. Помни, что можешь просить сверх меры», с благожелательной улыбкой учил Цин Шуя Цан Уя. Глаза старика были полны всеведущей мудрости и решимости.
Этот совет немного удивил Цин Шуя, но он только кивал в ответ.
Днем Хоюнь Лю-Ли потащила Цанхай Минъюэ и Цин Шуя на прогулку. Цан Уя с облегчением улыбнулся, глядя им вслед.
«Цин Шуй, давайте пойдем к задней части горы, там так безмятежно и спокойно!» сказала Хоюнь Лю-Ли, когда троица вышла из дверей резиденции.
Говоря о площадке на другой стороне горы, о тишине и спокойствии этого места, Цин Шуй вспомнил человека, которого он напугал до смерти. Там было много «диких парочек». И о чем только думала Хоюнь Лю-Ли, потянув их туда? Понятно, что она не повела их туда с ЭТИМ умыслом, но воображение Цин Шуя тут же разыгралось, он смотрел на выпуклости своих подруг и их богоподобные тела, и истекал слюной. Девушки тут же заметили его похотливый взгляд и сердито уставились на него, особенно Хоюнь Лю-Ли. Она щелкнула языком: «Мерзавец, у тебя только намерения дурные, да только ты никак не осмелеешь их в жизнь воплотить».
Глава 311. Даже некрасивая невестка должна познакомиться с родителями жениха. Удочка из чистого золота
«У тебя, подлеца, одни намерения, а воплотить их в жизнь — кишка тонка!»
Услышав обидные слова, Цин Шуй вскипел. Эта чертовка всегда говорила такие вещи, что ему хотелось разорвать на ней одежду и «наказать» ее на месте. Думая о том, как у него не получалось добиться ее, Цин Шуй чувствовал себя беспомощным. Он столько раз чувствовал возбуждение, она всегда выбирала такие удобные места. Однако время шло, Цин Шуй так и не решался снять с Лю-Ли одежду…
На этот раз Цин Шуй все еще был беспомощен, ведь Цанхай Минъюэ была рядом с ними. Он не знал, стоит ли ему продолжать беспокоиться о том, что чувствовала эта дама. Он не знал, любил ли он этих двух девушек, но расстаться с ними было трудно. Это было больше похоже на родство, но все равно немного другое.
Цин Шуй не отрицал того, что он был игроком, но он не был ловеласом. Слов нет, у него была тяга к прекрасным дамам, оказывая им должное внимание. Цин Шуй мечтал о жизни с несколькими женами и наложницами, но не мог осмелиться произнести это вслух и предложить им.
Вздохнув, он бросал на Хоюнь Лю-Ли непристойные взгляды, пока они шли к задней части горы, слушая ее прекрасный смех и милую болтовню. Дневной свет бросал длинные тени от троих путников, нахлестывавшиеся друг на друга.
Была уже зима, многие растения на задней части горы стояли голыми, придавая ей опустошенности, открывая бескрайние просторы мира.
Цин Шуй и две дамы прогуливались по горной тропе, наступая на сухие листья, которые сдувал с веток холодный зимний ветер. Цин Шуй ощущал успокоение, даже его сердечный ритм был спокойнее, чем раньше. Возможно из-за того, что и Цанхай Минъюэ, и Хоюнь Лю-Ли ощущали то же самое, трое друзей не проронили ни слова. Прохожие, встречавшиеся им по дороге, бросали на Цин Шуя завистливые взгляды. Когда с тобою рядом такие красавицы, настроение, конечно, будет радостным.
«Цин Шуй, ты собираешься представлять Зал Звездной Луны в соревнованиях между залами в следующем году?»
Цин Шуй не был удивлен этому вопросу. Он только что победил в бою Главного Ученика Зала Звездного Дня, поэтому даже если бы он испугался и отказался от соревнования, то только чтобы не заставить Гунсунь Цзяньу потерять лицо. Однако у него, скорее всего, не будет выбора, и отказаться от соревнований он не сможет.
«Возможно. Старший Мо как-то сказал мне, что Лорд Дворца намеревается выставить меня на соревнованиях», усмехнулся Цин Шуй, продолжая прогуливаться с двумя девушками по просторной площадке на задней стороне горы.
Меняющийся пейзаж удивлял и изумлял. Цин Шуй восхищался величием Горы Небесного Дворца, загадкой Создателя всего живущего на земле. Перед ними возвышалась гора, десятки тысяч метров над уровнем моря, с вырезанными в ней каменными ступенями, ведущими к самой вершине. Сама идея вырезать ступени силой в горе была великолепной по своей сути.