Шум во дворе уже стих. Пыль оседала на длинном обозе, волах и всадниках, выстроившихся шеренгой через одинаковые промежутки. Толпа молча расступилась, дав проход медленно идущим солдатам и их равнодушной пленнице. Воздух был пропитан напряжением.
ЭРИКА терзало смутное предчувствие надвигающейся беды. Он как будто знал, что вот-вот произойдет, и это навязчивое ощущение щекотало его нервы. Наблюдая за процессией, движущейся по огромному двору, он попытался понять, что именно должно случиться. В центре площади находился камень, испещренный царапинами и покрытый пятнами засохшей крови. Эрик вспомнил об этом только тогда, когда высокая девушка, наконец, дошла до камня, и солдаты заставили ее встать на колени. Жертвоприношения всегда проводились перед всем народом. В те времена ненасытным богам приносили в жертву человеческие жизни.
Не отдавая отчета в своих действиях, Эрик вынул пистолет и стал продираться сквозь толпу. Изумленные и ничего не понимающие люди расступались перед ним и таращили глаза. Они никак не могли взять в толк, откуда среди них мог появиться высокий светловолосый гигант, который вдобавок к этому орал как сумасшедший.
Он не встречал никакого сопротивления, пока не добрался до шеренги солдат. С яростными гортанными криками они бросились на него, но он не растерялся и несколько раз выстрелил в нападавших. С такого расстояния он никак не мог промахнуться, и шестеро карликов ничком рухнули на землю. Их тела окутал голубой пороховой дым.
Должно быть, жители этого города приняли Эрика за несущее смерть божество, появившееся на площади, словно гром среди ясного неба. Они завопили что есть мочи и бросились врассыпную, и двор опустел, как по мановению волшебной палочки. Испуганная толпа оставила после себя лишь медленно оседающую пыль. Лошади с громким ржанием встали на дыбы. Сквозь завесу частиц пыли и поверх груды лежащих тел Эрику, наконец, удалось встретиться взглядом с девушкой. В последний раз они виделись в гигантском разрушенном здании забытого в веках города. И в который раз ему показалось, что у нее сверкнули глаза, как будто она узнала его. Несмотря на сковывавшие девушку цепи, она решительно поднялась, гордо выпрямилась и с вызовом посмотрела на него, словно не желая показывать страх.
— Меня не нужно бояться, — перезаряжая пистолет, как можно мягче сказал Эрик, понимая, что сейчас все зависит от его тона. — Нам лучше убраться отсюда, пока они не поняли, что к чему.
Девушка по-прежнему лишь смотрела на него широко раскрытыми глазами, застыв от страха. Но сейчас было некогда давать ей прийти в себя. Эрик уже видел выглядывающие из-за угла темные бородатые лица, поэтому немедленно перемахнул через тела убитых солдат и сбил девушку с ног. Он лишь ахнула, когда он схватил и перекинул ее через плечо, и больше не издала ни единого звука. Придерживая колени девушки одной рукой и крепко сжимая пистолет в другой, он в несколько шагов пересек двор и перебрался через стену.
Двор был окружен небольшими глиняными домиками. Эрик спокойно шел по пыльной улице, настороженно всматриваясь в каждое здание и держа пистолет наготове. Закованная в кандалы девушка висела у него на широком плече. Из окон домов жители наблюдали за проходящим мимо высоким золотоволосым, неизвестно откуда взявшимся богом. О событиях этого дня явно сложат легенды, ведь какой-то бог соизволил спуститься на землю, чтобы лично забрать свою жертву.
На окраине деревни он остановился, снял с плеча девушку и позволил ей встать на ноги. Затем обратил внимание на кандалы. Цепи, очевидно, служили просто церемониальным украшением, поэтому не составило большого труда их снять. Но руки и ноги девушки все равно были скованы железными браслетами. Эрик так и не смог снять их, но, к счастью, они были не такими уж тяжелыми. После того, как последняя цепь с ног девушки со звоном упала на землю, он встал на ноги и осмотрелся. Они находились в широком кольце однообразных холмов.
— Ну, и как теперь нам быть? — спросил он, глядя на нее сверху вниз.
Сквозившая в его действиях и словах неуверенность убедила девушку, что, по крайней мере, ее похитил человек, а не божество. Страх исчез из ее взгляда. Она обернулась, посмотрела на оставшуюся позади деревню и только потом заговорила. Эрик впервые услышал ее низкий бархатный голос. Язык, на котором она говорила, оказался певучим, приятным на слух и насыщенным знакомыми интонации. Эрик бегло говорил на нескольких языках и был уверен, что уже когда-то слышал похожие фразы, но пока не мог определить на слух, какой именно язык использовала девушка.