Суть этого утверждения, настолько неожиданного, что, я уверен, способного многим показаться просто безрассудным, сводится к следующему. Сознательное наложение на себя бремени аскетизма, отрицание себя во время развития некоторых качеств, наличие которых в обычной жизни считается обязательным, есть кратчайший путь к постижению искусства жизни, к обучению управления собой и освобождения от превратностей, приливов и отливов, непреходящего потока, называемого жизнью, и обретения совершенной воли. Очень важно отметить слова «сознательное наложение на себя бремени аскетизма» и место их в тексте — они идут после фразы «благодаря тренировке Воли, благодаря упражнениям»; и именно здесь находится самое важное, именно здесь лежит ключ к Вратам Воли.
Прежде чем начать анализ приведенного выше утверждения, следует подумать, каким образом мы можем трактовать его как «самоотрицание», отвергающее только не-«я» тех вещей, к которым оно стремится и которых страстно желает, дабы в ослепляющую тьму впустить поток света Истинной Воли, Внутреннее Видение, настоящее «я». Последнее абсолютно не отвергается. Как раз только Руах и желает, чтобы сущность, чей эгоизм изменяется с каждым прошедшим часом, которая, отрицая себя, дисциплинируется, могла стать полезнейшим инструментом в руках святого ангела-хранителя и равных ему, и чтобы они без промедления и ограничений начали свою работу.
Примечательным фактором в данной связи является то, что клятва аскетизма должна иметь свое, надлежащее место. Клятва должна браться только при наличии четко поставленной и понятной цели, которую ни в коем случае не должна превышать. Как только начинаются метания или отклонения — все сразу теряется. Как только клятва начинает превосходить пределы или ограничения, определенные заранее обдуманным намерением, аскетизм превращается в такой же страшный недостаток, как сладострастие или похотливость, и начинает проникать в тончайшие склонности и стремления эго, чего каждый должен остерегаться и чему обязан препятствовать.
Некоторые критики аскетизма утверждают, что он есть форма самолюбия и эгоизма. Когда стрелы подобной резкой критики направлены только в тех, кто злоупотребляет аскетизмом, тех, кто воспринимает свое добровольное самоотречение и крикливо рекламирует его как высшее достоинство и кто получает массу удовольствия, когда их поведение расхваливается публично, то в этом случае, и ни в каком другом, данное обвинение совершенно справедливо. А теперь я просил бы вас понять, что аскетизм не является ни недостатком, ни достоинством, так же, как и сама Воля не может быть ни хорошей, ни плохой. Сам по себе аскетизм не обладает никакими качествами, ни положительными, ни отрицательными, он всего лишь удобное, подходящее средство для любого человека, пожелавшего использовать его в целях тренировки или обучения. Как, например, при подготовке боксера, ему запрещается потреблять алкоголь и курить, и он сознательно налагает на себя данные ограничения, в которых просто бессмысленно искать какие-либо моральные добродетели, точно так же нужно рассматривать и аскезу, которую теург добровольно налагает на себя.
Тот аскетизм, о котором говорит магия и к которому обращается Леви, — вопрос совершенно другого рода, он не имеет ничего общего с таким обычным для людей недостатком, как эгоизм, поскольку цель его состоит в укреплении Воли и в мистическом отречении от эго. Именно это ложное эго, к которому так старательно льнут и за которым прячутся и эгоист, и показной отшельник-аскет, принося тем самым себе непоправимый вред, маг сознательно и стремится принести в жертву, чтобы Дух Святой, спускающийся к алтарю в устремленных ввысь, стреляющих языках пламени, приняв ее, смог навеки поселиться в нем (см. рисунок на с. 203).
Относительно древних таинств Леви здесь отмечает, что чем страшнее и опаснее они были, чем суровее оказывалась подвиги, ими налагавшиеся, тем большим был их эффект. То же самое применимо и к аскетизму, о котором мы говорим. Чем больше число самоограничений, чем больше излишеств и роскошеств человек исключает из повседневной жизни, тем больше силы Воли он приобретает и тем легче ему становится разрушить эгоистические связи. И тем не менее аскетизм не должен являться слишком тяжким бременем, в противном случае он повредит те инструменты, с которыми маг обязан работать.