В выполнении некоторых видов магической работы, требующей подъема энергии или успокоения ума, используется там-там. Довольно просто заставить ум следовать за ритмичными ударами, которые можно делать чаще, а можно — реже, громче или тише. Постепенное затихание ударов и следующая затем тишина приводят ум в состояние спокойствия и умиротворения. Монотонность восточной музыки предполагает религиозное, мистическое настроение. В музыкально-танцевальном представлении, на просмотр которого пригласили одного из друзей автора этих строк во время посещения им острова Ява, принимало участие примерно десять исполнителей, одетых в гротескные, вычурные и в то же время яркие и броские костюмы и маски, характерные для Востока, где жители очень склонны к внешнему эффекту. Оркестр состоял из трех человек: трое играли на большом инструменте, внешне напоминавшем ксилофон, но имевшем всего пять нот, остальные двое играли на яванских барабанах.
Представление продолжалось пять часов кряду, а танец состоял главным образом из движений рук и пальцев. В продолжении всего действия оркестранты с жаром выводили монотонную музыку под однообразный ритм. В конце концов присутствующие европейцы почувствовали, будто все их чувства притуплены и музыкой, и ритмом, и впали в молчание.
Очень полезным во время магического сеанса может быть танец, простой, состоящий всего из двух движений, сопровождающийся ударами там-тама и чтением мантры «про себя»; исполняемый по окружности магического круга или по периметру комнаты, он может стать предвестником экстаза. Маг должен обратить особое внимание на танец, поскольку его основной характеристикой является ритм, а в ритме и грациозности, аспектах танца, заключается вся природа.
Танец в природе — это спектакль в развитии и движении, ибо движение есть главнейший элемент жизни, и эта танцевальная тема бесконечна. Экстатические состояния природы и ее творений перешли в сферу повседневного использования, повторяясь снова и снова в присущих народам методах выражения. Музыка этих сфер, танец духов планет и небесные тела в бесконечности пространства — все они обретают должное внимание со стороны величайших философов и поэтов, людей, обладающих способностью проникнуть в святая святых вещей. Очень часть говорят — правда, в основном с помощью языковых клише — о скачущем ягненочке, о детишках, с веселым смехом прыгающих по зелененьким лужайкам, о плывущих, танцующих облаках, о волнующемся море и его волнах, вздымающихся и падающих. Что есть все эти феномены, если не участие всего в Танце Жизни, который дни и годы, века и тысячелетия все продолжается и продолжается без всякого изменения и который в своем вечном постоянстве можно рассматривать как олицетворение радости.
Относительно причины и эффекта использования танца в магических действиях вполне достаточно будет привести пример танца, исполняемого исламскими дервишами.
Эти мистики гордятся танцем, который совсем не является, как считают некоторые, неконтролируемым неистовством. В основе исполнения танца лежит высокий религиозный мотив — экстаз и единение с Аллахом. Дервиш начинает танец, стоя на одном месте, затем постепенно все увеличивает и увеличивает скорость вращения, вытянув руки, и наконец начинает вращаться с такой быстротой, что со стороны кажется, будто он вообще стоит недвижимо.
Через некоторое время после начала танца дервиш начинает испытывать головокружение, ум и тело его также теряют способность ориентироваться, но сильным усилием воли дервиш давит это ощущение, а затем и вовсе выбрасывает его из своего сознания. Танец заканчивается тем, что дервиш впадает в полностью бессознательное состояние и — как мне кажется более важным — в состояние высшего экстаза. Кое-кому, возможно, знакомо имя Шри Каитаньи